Страница 18 из 156
Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, орудия, пехота, конница двигались по щиколотку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Эта пыль поднималась и стояла непроницаемым красным облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль невозможно было смотреть простым глазом – креландцы закрывали лица рубашками и плелись дальше. Солнце было большим багровым шаром. Ветра не было и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди дрались друг с другом за воду и выпивали ее до грязи. Креландцы умирали сотнями, тысячами. Армия продолжала двигаться, оставляя позади себя смердящие трупы людей и лошадей по краям дороги.
К концу третьей недели, когда я обессиленный свалился без сознания, собрались тучи и пошел долгожданный имперцами дождь...
- Креландцы догадались, кем вызваны все эти погодные и природные катаклизмы, - сказал как-то Адриан, когда мы, усталые, сидели вокруг костра.
- Определили они и частоту происходящего, они теперь планируют свои главные сражения незамедлительно после очередной атаки Рема.
Адриан поднял больные, красные то ли от дыма костра, то ли от усталости глаза на меня, - на нас, на тебя, Рем, идет охота...
Он умолк, и настала тишина — только костер потрескивал да тихо вздыхал ветер.
- Костер затихает, Томеррен, принеси еще дров, - распорядился Сай, поежился, увидел, что я дрожу, – больно уж холодно по ночам, надо, чтобы костер горел ярко.
Томеррен, как всегда, взвился в протесте:
- Кто я тебе, мальчик на побегушках! Кто ты такой, чтобы приказывать мне? Никто!
Он всегда очень остро относился к отказу ребятами принимать его за настоящего брата наследника и оказывать соответствующее уважение.
- Слишком стар, чтобы поднять свой зад, а, Сай!
Сай в ответ зарычал. Сай был значительно старше всех нас. Седина уже вовсю посеребрила его длинные волосы.
- Да замолчи ты, надоело. – Николас, сплюнув, пошел нарубить еще веток и, ломая каждую пополам, стал бросать их в костер.
- Имперцы нас ищут, - продолжил Сай, когда все успокоились и снова уселись вокруг ярко вспыхнувшего костра.
- Они обшаривают все предгорья, они знают максимальную дистанцию твоего удара, Рем. Их там тьма-тьмущая, это становится опасным...
- Трус, - с презрением процедил Томеррен.
Сай потемнел лицом, но проигнорировал его слова;
- Мы в трех милях от главного войска креладцев, - нарушил тишину Зак. – Слишком близко. Им конца нет, растянулись на четыре мили.
- Что наши? - Спросил я.
- Отступают. Ползут они медленно, прикрывают беженцев. Больше половины у них — женщины с ребятами и скотину с собой гонят.
- Оставаться здесь - это чистое безумие, - продолжает гнуть свое Сай, - надо уходить, мы не можем тебя потерять, Рем, ты понимаешь, если они схватят тебя, это все, конец.
- У меня есть вы, - возразил я, - мы уйдем в горы, мне еще надо дня три и я снова ударю...
- Нас только четырнадцать! - У Зака задергалось веко.
- Четырнадцать - хорошее число, достаточно, чтобы сделать необходимое и, в то же время, не так много, чтобы быть подвижными.
Движение - наше спасение. Мы постоянно переходили с место на место, следуя впереди армии имперцев, отставали, ударяли сзади, снова опережали. За этот год я имел уникальный шанс впервые за всю историю существования Ардорских Владык учиться контролировать свою магию. Это был кровавый опыт, но теперь я мог более точно «прицелиться», я сумел научиться регулировать силу удара, не выплескивая всего себя за считанные секунды. Условия действия моей силы оставались прежними - я должен был видеть противника и, что очень усложняло работу моих телохранителей, должен был быть не далее чем миля от места удара. Зак, Сай и Андриан были гонцами-курьерами, ежедневно мотаясь между нашим лагерем и войском, они держали связь между мной и ардорскими военачальниками, согласовывали время и место моего удара, уточняли какие именно силы природы я буду применять. Они постоянно не высыпались, шатались от усталости. Я же всегда был окружен остальными десятью охранниками — мой брат Томеррен, Лукас, Лиэм, Николас неизменно находились при мне. Также с нами был маг-целитель Крастон и четверо самых лучших воинов, которых лично отбирал отец. Николас, приходясь мне родственником — он был сыном кузена моего отца, являлся сильнейшим магом Ардора, силой удара он легко мог раскидать немалый отряд противника, был моим ближайшим помощником. Лукас взял на себя все кухню. Томеррен же постоянно отдавал очень строгие приказы от моего имени.
- Я видел их войско, - задумчиво проговорил Андриан, - они идут как туча, как саранча, все уничтожают на своем пути, после них остаются только мёртвое пепелище и тела, - он судорожно взлохматил волосы на голове, - что же они за твари такие, они не могут быть людьми, их жестокость непередаваема...
- Война, это война, хрупкий ты мой, - нежно пропел Томеррен, - война жестока. Мы тоже не особо щадим их;
- Знаешь ли ты, что происходит с городом, захваченным креландцами? - Тихо спросил Зак, становясь по настоящему опасным. Томеррен пожал плечами. - Нет, конечно, откуда же тебе знать, мальчик. Все, что тебе известно, благородный Томеррен, почерпнуто из красивых песен, а про грабежи и насилие там не поют. После взятия города, мальчик мой, они грабят, насилуют, предают всех мечу... – Красивое лицо Зака застыло. - Их так много, - продолжает Зак, он лежал, опираясь на локти и задумчиво смотрел на огонь, - они совсем не ценят жизнь, ни свою, ни своих собратьев. Чтобы перейти реку, они готовы завалить ее трупами своих же солдат, они как муравьи, лезут отовсюду тысячами.