Компенсация. Часть четвёртая

От этого заклинания в округе стало стерильно от порождений тьмы. Сдохли все, какие только там водились сущности, порождённые бездной. Гибли они по очереди с выделением света, поэтому ночь превратилась в день.

Майор N, который в деревне представился Кириллом Степановичем, великолепно инфильтровался в местное общество, как будто всегда здесь жил. Они с дедом Тихоном успешно усидели бутылку "красного" под нехитрую закуску и разговоры за жизнь, потом они сидели около беседки, где дед Матвей проводил свои ежедневные литературные чтения. Сегодня Матвей давал "Мастера и Маргариту" Булгакова. Присутствующим, и даже майору чрезвычайно понравилось это произведение, и то, как дед Матвей его трактовал. Сидели все до появления звёзд на небе. Наконец, народ осознал, что пора и честь знать, что рассказчику тоже отдых нужен. Потом, в компанию к Тихону с майором присоседился и дед Матвей. Уже втроём мужики усидели вторую бутылку "красного". Так и сидели, общались на жизненные темы, пока в районе деревенского погоста не раздался сильнейший взрыв и вспышка. От сильного звука жалобно звякнули оконные стёкла, но почему-то не последовало ударной волны. Странный какой-то взрыв. Майор резко всполошился:

- Так, товарищи, - объявил он дедам. - Пробегусь я до кладбища, посмотрю что там и как. Что-то не нравятся мне такие взрывы. Надо бы это дело прояснить.

И он подорвался идти на кладбище в одиночку.

Деды переглянулись:

- Ты знаешь, Матвейка, - сказал Тихон. - А мы чего заторчали, как кисейные барышни? Взрывов мы, что ли не слышали. Щас, погодь, возьму свою ружбайку, да погнали за товарищем. Подсобим ему, ежели что.

Дед Матвей полностью был согласен с Тихоном. Подумаешь, чуток бухнуло.

Пока Тихон доставал свою ружбайку и патроны, бухнуло знатно ещё два раза. Наверное, от мощных звуковых волн в деревне не осталось ни одного целого стекла. А от погоста ещё и свет лился, превратив ночь в день. Надо понимать, теперь скучно в деревни никому не будет.

Вскоре боевые деды догнали товарища Кирилла Степановича, который подкрадывался к погосту с большой аккуратностью. Майора очень смущали периодические вспышки на погосте, от которых свет не рассеивался секунд двадцать. От компании дедов майор не стал открещиваться, всё-таки это местные люди, они тут каждую тропинку знают. Так и шли они все втроём, пока не подошли к холмику, который был справа от погоста, а от развоевавшегося Мухина, соответственно, слева.

Тут троица, в свете вспышек, и увидела фигуру человека, стоявшего около кустов на расстоянии около тридцати метров от них.

- Дык, это наш участковый Мухин, - опознал в этой фигуре лейтенанта дед Тихон.

- Точно, румын недобитый, - подтвердил дед Матвей.

- Турок он, а не румын, - уточнил майор.

- Да какая нахрен разница. Пусть будет, вражина, румынским турком, - согласился Матвей.

Уничтоживший нечисть Мухин, гордо стоял на взгорке и внимательно наблюдал на дело своих рук, вернее, на произнесённые заклятия, которые и без его рук успешно сработали. Его несколько удручало то, что непонятное "чучело" сумело ловко сдрыснуть, поэтому не удалось его жестоко покарать. Сейчас Мухин, как ни всматривался на погост, не видел в нём "живых" эманаций чёрных сил. Противник был тотально разгромлен, ну, кроме разве что "чучела". Плохо, что взрывы и вспышки переполошили всю деревню. А кому сейчас легко?

От размышлений на тему, кого бы ещё покарать, Мухина отвлекло появление трёх человек. Двух он хорошо знал, а третий был в этих краях новый. В планы Мухина никак не входило объясняться с местными, но деды, к неудовольствию Мухина, его узнали и начали наводить на его честное имя всякие инсинуации. Вот румыном его обозвали, а вот и турком. Значит, тот мужик мент, раз знает, что недавно Мухин выдавал себя за турка. Эта троица мешалась под ногами, и Мухин решил их немного погонять. Ну, чего не сидится им дома, когда серьёзные люди воюют с серьёзными монстрами. Деды могли бы залезть на тёплую печку и там не отсвечивать, так нет, припёрлись, ещё и обзываются. Надо немного их шугануть обратно на печку.

Ничего умного Мухин не придумал, как снять с плеча автомат, и дать пару коротких очередей поверх дурных голов этой троицы. Ага, спрятались за холм, мордой в землю зарылись. Конечно, лучше бы, если они в панике сбежали бы в деревню. Но, не срослось. Пули дедов не очень-то и испугали. Мухин понял, что от этих организмов просто так не отделается.

- Эй, - завопил из-за холма мент. - Гражданин Мухин или Мехмет Йылдырым, чего это вы сразу за оружие хватаетесь. А поговорить? Ситуацию обсудить? Должен сообщить вам, что начальство пошло вам навстречу и готово предоставить вам, как вы и просили, двадцать лет лагерей. Небо в клеточку, форма в полосочку. Всё по-честному, без обмана.

- Это с чего же такая честь, - огрызнулся Мухин.

- Ну, по совокупности преступлений, - проорал майор. - За шпионаж, за измену Родине, за побег из-под стражи, за хищение оружия, за многожёнство.

- А, так ты ещё и Родину, гад такой, продал, - вдруг окрысился дед Тихон. - Да я тебя, гада, сейчас в порошок.

Дед выставил своё ружьё и засандалил куда-то в сторону кустов, возле которых стоял Мухин. Дробь бодро прошлась по веткам, отчего Мухину пришлось даже присесть и дать короткую очередь в ответ.

- Сам ты, барбос старый, волюнтарист...- стал оскорблять деда Тихона Мухин. - Сам у меня Маринку увёл, пенёк старый.

- Ах ты вредное насекомое, - завопил дед. - Да я тебе щас морду твою похабную набью за старого. Ишь...лаяться на меня надумал. Выходи биться один на один. Маринку ты продинамил, а теперь решил на говно изойти. Завидно стало, да?

- А зачем ему ваша Маринка, - спросил майор и тут же наябедничал на Мухина. - Гражданин, бывший Мухин, он же турецкоподданный Мехмет Йылдырым, сожительствовал сразу с тремя женщинами на Выселках. А это уже статья в уголовном кодексе, многожёнство, однако.

Деды сразу же навострили ушки на такую интересную новость, и с любопытством потребовали разъяснений от майора.

- Да не слушай ты дед Матвей его, - перебил майора Мухин. Такие инсинуации Мухина очень огорчали. - Это всё политическая провокация. Ни с кем я там не сожительствовал, вернее, сожительствовал, но не сейчас, а тогда, когда жил на Выселках. Вот тогда я и сожительствовал, но не с этими, а с другими, которые тогда там жили, а не сейчас. Улавливаешь разницу?

Майор молчал, а дед Матвей пытался понять, что сейчас сказал Мухин. Только деду Тихону всё стало понятно:

- Ну, точно, - сообразил он. - Зачем ему какая-то Маринка, если на Выселках полно баб, правда им всем уже под восемьдесят лет, но наш Мухин орёл и мрачный обольститель, он же слониху уговорит. Что, турецкий гражданин, обольстил бабушек? Вот же ты какой охальник! Тьфу на тебя!

Тут и деда Матвея осенило:

- Так может это он нашу Фроську до смерти затрахал, окаянный? Поэтому и на кладбище припёрся, распереживался дескать. Эй, окаянный, покайся. Разоружись перед односельчанами.

Все эти перепалки и перестрелки между оппонентами происходили на фоне ярких периодических вспышек. Но, из-за того, что стороны были увлечены переговорами, на вспышки уже никто из них не обращал внимания. Сверкает, да и чёрт с ним. Мухина выводить на чистую воду гораздо интереснее.

Самого Мухина от такой напраслины душили слёзы возмущения и злоба. Вот же гады. Для них тут стараешься, кровь проливаешь в битве с монстрами, а они надумали себе чёрте что. Уже начали обвинять, что столетних старушек сподобился растлить и их нравственный облик порушить.

- Я, товарищи, - начал возмущённо он....

- Твои товарищи в овраге кобылу доедают, - перебил его вредный дед Тихон.

- Ах, так, - вконец рассердился Мухин. - Ну, вы у меня на своей шкуре познаете Кузькину мать и козью морду. Готовьтесь, я тут вам щас гросс Шаолинь устрою.