Циклопы

-  Борис Михайлович!! Она… Там все… Борис Михайлович, Жюли съела банку  т о г о  кошмара!!!

-  И что? – невозмутимо, продолжая кромсать кухонным тесаком докторскую колбасу, спросил Завянь.

-  Она ж отравится!!

-  Переживет. Вот, бери тарелку с колбасой, неси, пускай закусит.

С трапезой покончили на одном дыхании. Боря-генерал дожевывал практически на ходу, налаживая в кабинете компьютер для общения с Жюли.

Жози, противненько рыгая рыбой, наблюдала. Назначенный дежурным по кухне Капустин убирал тарелки со стола.

Не будучи уверенным, что путешественница из далекого будущего знает как совладать с ископаемым компьютером, Завьялов объяснил собачке, куда нажать, чтоб вышли буквы.

Крошечная Жози окатила генеральское лицо чисто женским высокомерием. Ловко процокала когтем по «клаве», на мониторе появилось МЕРД.

«Что за фигня?» - расстроился Завьялов. Собачка ничего не поняла?

«То не «фигня», Борис, а «дерьмо». Но только по-французски, - задумчиво ответил Константиныч. -  Зови Капустина, пусть прекращает мыть посуду».

Когда обрадованный снятием повинности дневальный заскочил в генеральский кабинет, Жюли-Жози рассержено тявкнула. Кеша понял моментально.

-  Борис Михайлович, Жюли – француженка. У нее трудности с набором кириллицей. Вы не могли бы найти для нее агрегат с латинским шрифтом?

Завянь вздохнул, нажал на кнопочку.

-  Прошу, мадам Жюли. Осваивайте «агрегат».

-  Уви, уви, - залопотал Капустин, подсел к жене, стоявшей всеми лапами на столе перед клавиатурой.

Пошла работа. Муж спрашивал на русском и французском, жена – рычала.

Завянь, по просьбе Константиныча, пошел перекурить на свежем воздухе.

Чего торчать за Кешиной спиной? Он и так сплошной комок истерики. Направление ему – определили. Жюли толковая особа, ответит на все, что муж и спросить забудет.

«Борь, как ты думаешь, я смогу спрятать на даче записочку с упоминанием? На видном месте».

Завянь не знал, что говорить. Пенсионер со стертой памятью лишится стрежня, поддерживающего существование, основы, сути бытия. Начиная работу над мемуарами, старик при помощи воспоминаний прошлого за жизнь цеплялся.

Какое уж тут «творчество»? Тоска одна.

«Лев Константинович, у вас есть дневники. Они помогут восстановить память».

«У тебя, Боря, у тебя».

«Простите… Прости, Лев Константиныч».

Напомнить ему, что после исчезновения из этого тела так называемого омолодителя, пенсионер почувствует себя на много лет моложе, крепче, здоровее? Что надо бороться с обстоятельствами, делать из лимона лимонад…

Но надо ли оно ему? Молодое тело без воспоминаний о Любушке-голубушке?

«Лев Константинович. Жюли и Иннокентий сейчас сражаются за свое будущее. За судьбу детей».

«Я понимаю… - Грудь Завьялова почти разорвало от горестного вздоха. – Но как-то…»

«Что «как-то»? – довольно жестко оборвал Завьялов. – Подохнуть в мерзлой яме – лучше?! Зарыться в безымянную могилу для бомжа? Вы останетесь  в   с в о е м   т е л е, Лев Константинович! Даже со мной внутри – в своем!»

«Ты прав, братишка. Тебе во сто крат хуже. Прости за стариковское брюзжание».

Завьялов не позволил телу засмолить вторую беломорину подряд. Лева попытался настоять на куреве. Мол, для изношенного организма куда вреднее лишиться привычек, допинга не получить. Борис ответил:

«Фигушки. Ведем здоровый образ жизни».

«Мой врач сказал, что стресс куда страшнее…»

«Твой врач, Лев Константинович, о практике интеллектуального омоложения в жизни не слыхал, - перебил Борис. - Так что завязывай цеплять меня-себя за нервы – я это чувствую, пошли к засланцам, побеседуем».

«Давай на берегу постановим: три-четыре папироски в день!»

«Договорились. Но на сегодня весь лимит – исчерпан».

Родное тело все еще сидело за компьютером. Завьялов вошел в тесноватый от книжных шкафов генеральский кабинет, привлек внимание вопросом:

-  Какие результаты, Кеша?

Капустин повернулся и смущенно приподнял Борины накаченные плечи.

-  Ну как сказать… Есть новости хорошие, плохие и совсем ужасные.

Завьялов и Константиныч переглянулись…

Ей-же-ей переглянулись! Завянь стоял напротив черного зеркала окна, где отражалась стариковская фигура. Он видел генерала, внутренне ощущал его настроение, казалось – происходит зримое раздвоение носителя и пришлого интеллекта.

Помимо воли Боря подмигнул. Он стал воспринимать носителя гораздо более четко и личностно.

-  С чего начать? – понуро поинтересовался Иннокентий.

-  Не будем увлекаться разнообразием. Валяй про нашу жизнь с ужасного, - хмуро просипел накурившийся (опять-таки помимо воли) Завьялов.

-  Целью похищения Зои Карповой является ее убийство.

Кеша продолжал сидеть на стуле вполоборота перед письменным столом. Его глаза смотрели на генеральское лицо пылая тихим ужасом – как, впрочем, он и обещал.

Завянь присел на краешек древнего, с неудобной прямой спинкой, кожаного дивана.

-  Нормально… - пробормотал потрясенно. – Ошибки быть не может?