Циклопы

-  Борис Михайлович! – чуть не расплакалось тело. – Не кричите! Вы мешаете мне думать!

«Было бы чем думать, интеллект ты хренов!!»

 

Перенервничавший Иннокентий большей частью думал вслух. Бродил из угла в угол и бормотал:

-  Вначале я подумал… ничего страшного. Поедем всей компанией на Кипр… Там я и Жюли переместимся в свое время, дедушка рядом посидит, родственничка поизображает… Мы с Жюли попадем домой и исправим неполадки. Теперь… теперь… теперь…

Парикмахера заело. Дальше чем «теперь» идея не продвигалась, застопорилась в мертворожденной фазе.

-  Кеша, - привлек внимание Завьялов. – А как ты собирался бомжа на Кипр переправлять?

-  Воздушным транспортом, - продолжая бродить, беспечно поделилось тело.

-  Бомжа? Воздушным транспортом через границу?

-  А что…

-  А то! У меня паспорта нет! Не знаю, как у вас, а у нас через границы с паспортами ездят!

-  Ну ни фига себе-е-е… - тело оседлало подлокотник дивана и хлопнуло по лбу ладонью: - Позабыл!

Борис набычился:

-  А что ты еще  п о з а б ы л, экскурсант недоделанный?

Иннокентий обиделся:

-  Простите, милостивый сударь, я как-то упускаю вашу гиблую действительность из виду.

-  Проехали. Слушай сюда. Думаю, ты уже понял, что без меня ты ни фига не справишься, так что давай колись: какого черта мы всей капеллой должны на Кипр двинуть? Зачем вам там дедушка-бомж в качестве родственника?

Родное тело призадумалось, закусивши верхнюю губу. Завьялов сделал свое новое лицо дико злобным, и мыслительный процесс пошел живее:

-  Географические и временные привязки интеллектуальной телепортации имеют исключительно жесткие условия. Носитель должен находиться в определенном месте в определенный момент. В случае с вами, Борис Михайлович, и Зоей Карповой это гостиничный номер кипрского отеля. Однажды ночью вы уснули бы в объятиях красотки…

«Меня сейчас вырвет».

-  А я и Жюли преспокойно вышли бы из интеллектуального анабиоза в нашем времени. Тела – не пострадали.

-  Но? – понукая заскромничавшего вдруг Кешу, подтолкнул Завьялов.

-  Но, - вздохнул стилист, - в нашем единичном случае, Борис Михайлович, ваше тело лишится управления. Души, если хотите.

-  Когда тебя изымут, я умру? – с удивительным спокойствием произнес Завьялов.

-  Не сразу, - скромно опустив глазки, вздохнуло тело. -  Какое-то время организм будет функционировать на рефлексах.

Рука бомжа медленно протянулась к вороту любимой косухи, сгребла ее крепче некуда и притянула к себе любимое тело:

-  Ты хочешь сказать, ушлепок… что без тебя я типа - сдохну?!

Иннокентий не стал вырываться.

-  Подохнете, Борис Михайлович, - произнес чистосердечно и покаянно. - Так что отпустите, давайте мыслить конструктивно. – Завьялов ворота не отпускал, тело продолжало речь в неудобной позиции: - Нам необходимо всем вместе оказаться в номере кипрского отеля через тринадцать дней. Я и Жюли переместимся, ваше настоящее тело впадет в кому. Но мы объявим дедушку близким родственником, и вы будете неотлучно находиться рядом с впавшим в кому племянником Борисом. Совсем короткое время! Когда я и Жюли сообщим в туристической компании о произошедшем, вас тут же вернут обратно в ваше тело! – жизнерадостно закончил Кеша.

-  Облом, Иннокентий. Бомжа, и даже конотопского дядю, вы на Кипр не переправите. А если я не скажу тебе, где мой заграничный паспорт, то, поверь, тебе там тоже не бывать.

-  Борис Михайлович! – затрепыхался Кеша. – Неужели вы думаете, что заботы о собственном благополучии моя первостепенная задача?!

-  А в чем твоя забота, Иннокентий?

Кешино счастье, что он не знал нюансов завьяловских интонаций. Иначе, не взирая на заинтересованную ласковость вопроса, выпрыгнул бы из курточки и пустился наутек через балкон четырнадцатого этажа. Борис едва сдерживал желание показать горе-путешественнику, как в этом времени бывает БОЛЬНО.

Но тело-Иннокентий, почти не трепыхаясь, продолжало вещать:

-  Борис Михайлович, моя первостепенная задача - неизменность исторического процесса развития земной цивилизации.

-  Высокопарно. А по сути?

-  По сути, - вздохнул стилист, - все тот же шкурный интерес. Если вы не переспите с Зоей и не зачнете близнецов, забудьте вообще телепортацию. Без их рождения через девять месяцев развитие цивилизации изменит ход – мне будет некуда возвращаться. Понимаете? ТАМ будет уже другая Земля. И есть ли на ней место Иннокентию Капустину… вопрос.

Завьялов отпустил воротник куртки. Пока стилист бухтел о высоких материях сохранности цивилизации, Завянь немного сомневался в его искренности. Как только вякнул насчет «шкурных интересов», поверил сразу же: парикмахер будет стараться так, что понукать не надо. На Земле далекого будущего произойдут метаморфозы, Жюли и Кеша, возможно, вовсе не появятся на свет.

Неужто рожденные Зоей близнецы как раз и выдумали нечто, позволившее путешествовать по временам из тела в тело?!   

-  Послушай, друг Капустин, ты можешь как-то сообщить своим о том, что здесь произошло? О диверсанте.

-  Нет! Процесс интеллектуальной телепортации полностью механизирован! Как только датчики отобразили, что я в теле Бориса Завьялова, работники агентства занялись другими путешественниками.

-  Паршиво. А сколько интеллектов может одновременно присутствовать в одном носителе? – Разговаривая с Кешей об отдаленных временах и чертовой телепортации, Завьялов чувствовал себя так инфернально, что голова кружилась. Казалось, все происходит на экране телевизора, не с ним, в чужой квартире. Борис Завьялов сейчас проснется в собственной постели, в родимом теле. Все происходящее – бред, бред, бред!! Борис-Завянь где-то спит, упившись с Коляном до глюков!