Страница 45 из 88
Меня подхватили под локоть и потащили куда-то за собой, вниз по коридору.
- Уже почти началось, выступает куратор Олимпиады, потом будет аж несколько министров, и ещё наш ректор и Катерина Святозаровна. Девочки уже там, вместо тебя на арену, кстати, пойдет кто-то из артефакторов, потому что нам сказали, что ты себя плохо чувствуешь и вообще боишься сцены, - затараторила Мирослава. - Я тоже просилась, но они выбирали только из парней, а это дис-кри-ми-на-сыя.
В груди разлилось какое-то теплое чувство. Да, рано или поздно мне придется покинуть Академию, как и всем нам, но пока что я могу наслаждаться этим чудесным событием, которое случается только раз за всю историю. И мне не нужно волноваться о ЗМИ, потому что я знаю — у меня есть брат, а, значит, есть будущее, есть кровная семья. А все остальное, это ведь не важно.
- Пойдем быстрее, - я дернула Миру за рукав. - Все пропустим.
Подруга была абсолютно со мной согласна, и мы припустили. Наше хихиканье отдавалось эхом и тонуло в шуме с арены.
- Я хотел бы выразить благодарность принимающей стороне, — вещал худой, высокий мужчина в центре арены, когда мы вывалились из служебного входа. - Уровень организации превзошел все наши ожидания.
Мира поволокла меня на четвертый ярус, где Вышеслава стоически держала нам места.
- Где вы были? - возмущенно прошипела она. - Меня тут чуть не затоптали.
- Мы бы поставили тебе красивый памятник, не переживай, - ‘успокоила’ её Мирослава. Она отряхнула платье, расправила спину и стрельнула взглядом в сторону соседнего ряда, на котором гордо восседали ранее не виданные мной представители, похоже, некромантского сообщества. Ну, по крайней мере, как я уже поняла, это они обычно были обладателями перекачанных бицепсов в сочетании с надменным выражением лица.
- Это гости, - шепотом сообщила Вышеслава. - Вначале объявили, что те, кто приехал только на Открытие, должны будут отбыть в течение пяти часов после окончания. Потом они что-то с куполом сделают, вроде как то ли упрочнят, то ли ещё один наложат, так, что мы вообще окажемся в изоляции.
В это время арена взорвалась аплодисментами, и я захлопала вместе со всеми — худой мужчина закончил. К центру арены уже ленивой походкой шел высокий, загорелый мужчина с коротко остриженными светлыми волосами, и от женской половины арены раздался всеобщий вздох восхищения. Мне как-то стало резко стыдно от того, что я любуюсь его мужественной грацией, но осмотр трибун показал, что таких, как я, подавляющее большинство.
- Знаете, девочки, не знаю, как у вас, но у меня после этой олимпиады стандарты поднимутся о-го-го как, - перегнувшись к нам, сообщила Слава. Согласиться с этим было нельзя, особенно учитывая то, что она практически озвучила наши мысли.
- Слово Передается лорду Рэндоллу Джаху, Третьему Министру Его Императорского Величества, - сообщил худой мужчина.
Первые слова господина Третьего Министра я прослушала, потому что Мирослава в это время очень громко стонала:
- Я знаю, кем я хочу работать, девочки, я хочу в секретарши в Империю, срочно!
Министр тем временем поблагодарил худого мужчину, который оказался куратором Олимпиады, потом начал расписывать важность мероприятия. Мы с девочками сидели и молча любовались лордом Джахом, хотя я бы и под пыткой в этом не призналась.
- Наши отношения с ведическим сообществом были установлены всего два года назад, но и за этот короткий срок мы многого добились. Мы должны неизменно существовать рядом, мы не можем быть разделены друг от друга, и именно поэтому я надеюсь, что проведение Олимпиады здесь, на нейтральной территории, послужит символом нашей дружбы и нашего единства. Олимпиада — наше будущее.
По рядам наших прокатился смешок, кое-кто обернулся на нас, и я покраснела. Стыдно за тот плакат с помоями было до сих пор.
После слово взяло ещё несколько человек со странными именами и непонятными мне должностями. Ректор про будущее не говорил — он сказал что-то о финансировании и о роли образования в меняющемся мире.
- А теперь позвольте предоставить слово Главной Ведьме северного Ковена, Катерине Святозаровне, - завершил он.
Мы во все глаза уставились на нашу ведьму, которая выделялась на фоне трибун жюри. Кто-то присвистнул, и было чему. Она просто сверкала. В буквальном смысле этого слова. На подворот черной шляпы как будто нанизали звезды, а платье переливалось при каждом её шаге. Дружное ‘вау’ как нельзя лучше описало ситуацию. По взмаху её руки трибуны дружно замолчали. Установилось гудящая от напряжения тишина: вот-вот, ещё чуть-чуть, и взорвется шумом и криками.
- Я не буду много говорить, всё уже сказали, — голос гулко отразился от стеклянного купола. — В заключение хотелось бы только поблагодарить всех наших воспитанников, которые сделали многое, чтобы эта олимпиада состоялась. Мальчики-девочки, ну-ка, встаньте, на вас полюбуются.
Мы, красные как раки, поднялись на ноги. Аплодисменты, к моему удивлению, были громкими — даже громче, чем некоторым выступавшим. Я чувствовала себя неловко, но многим из наших внимание пришлось по душе, особенно младшеньким. Когда мы уселись обратно, они хихикали так, что было понятно — разговоров будет ещё на полгода.
- Итак, без дальнейших промедлений я объявляю Первую Магическую Олимпиаду открытой.
И купол вспыхнул! Стекло вдруг перестало быть стеклом, а заискрилось, заблестело и замерцало яркими вспышками, которые рассыпались по нему, как по небесному своду, и замерли на самом краю. Мы тоже замерли и даже не дышали. Секунда, другая… Взрыв! Купол осыпался на нас серебряным конфетти, которое попав на пол просто исчезало, а при прикосновении к людям (и нелюдям) превращалось в какую-то вещь. Дети помладше получили чудесные игрушки: резные, с подвижными деталями и вышитой одеждой. Девушки получили браслеты, зеркала, кому-то достались тетради и книжки. При распределении подарков, похоже, учитывались и личные предпочтения. Издалека я увидела, как команда всеми любимых технарей вертит в руках какие-то заковыристые штуковины на шарнирах. Мне же достались невероятной красоты пяльцы. Лакированное резное дерево было покрыто расписной резьбой в виде дубовых листьев и омелы. Я сомневалась, что вторые такие вообще существовали в природе, слишком уж уникально они выглядели.