Страница 43 из 88
- Вижу, - подтвердил элементаль. - И не бойся, Катерине пока говорить не собираюсь.
- Но… почему?
- Сама ей скажешь. Не спорь! - господин Огонек поднял руку, останавливая мои возражения.
Я оказалась не в силах отвести взгляд от его глаз — черных, как уголь, но в которых застыло вечное отражение пляшущих языков пламени.
- Все, что я скажу тебе сейчас, тебе больше не скажет никто, - после небольшой паузы начал господин Огонек. - Просто потому что вы сами не понимаете до конца, что вы такое на самом деле. Знания утрачены, от магов Тьмы осталось одно название.
Элементаль замолчал, глядя куда-то далеко. Я закусила губу. Прервать ход мыслей господина Огонька я боялась. Нет, в том, что это был действительно он, я не сомневалась, просто было странно видеть его таким. Как-то сразу проникаешься и осознаешь силу огня. Но вместе с этим я поняла - Дайролл и команда ЗМИ убить его были едва ли в состоянии, а мне нужно было напоминание о том, что они не всесильны.
Господин Огонек покосился на меня, вздохнул, протянул руку к факелу, висящему на стене и… Плавно перетек в него. Я только рот раскрыла, когда в огне зажглись знакомые два черных глаза.
- Чтобы родилась ведьма, нужно, чтобы выполнялось сразу несколько условий. Ребенок должен полностью открыться Тьме, а это происходит, лишь когда у него идет сильная привязка к Грани, - начал лекцию огонь.
Я поморщилась — о том, что у меня не было родственников, я знала. Об этом нам говорили когда нам исполнялось четырнадцать. Странно узнать, что у тебя нет ни отца, ни матери, никого живого, но ещё страннее то, что по этому поводу не очень грустно. Нельзя грустить о людях, которых ты никогда не знал.
- Все кровные родственники должны уйти за Грань, чтобы обеспечить привязку ребенка к Тьме. Этот факт тщательно скрывают, чтобы избежать, скажем так, попытки искусственного создания ведьм, что тоже имело место быть. Тьма берет дев под своё крыло, оберегает его, взамен — вы танцуете для неё на шабаше.
Я вспомнила слова Инессы в пещере. Почти точь в точь одна и то же. Видимо, я была права, и она действительно ведьма, которая помогает при инициации… И, скорее всего, находится за Гранью. Мне стало резко жаль молодую девушку с такой задорной улыбкой, которой пришлось уйти столь молодой.
- С тобой немного другая история, - продолжил господин Огонек. - Твоя мать была ведьмой, Лада. Ты понимаешь, что это значит?
Мне резко вспомнилось Инессино ‘Тьма подчинилась тебе давно’, и рука невольно потянулась к браслету.
- У ведьм часто рождаются дети, - заметила я и сунула большой палец в рот. Детская привычка, за которую меня били по рукам, теперь всплывала только когда я нервничала.
- Но ведьмы не умирают родами. Более того — есть всего несколько дней, до и после Ночи Ведьм и дня осеннего равноденствия, когда может родиться ведьма, поэтому вас мало. На тебе сошлось столько редких знаков судьбы, ты оказалась настолько крепко привязана к Тьме, что незамеченным проскользнуло одно допущение. У тебя есть брат.
Я прикусила палец. Огонь засмеялся, когда я замахала рукой в воздухе, но… Это же… Это…
- Нет невозможного, Лада, - огонь вспыхнул на секундочку чуть ярче. - Есть то, что случается слишком редко для того, чтобы у людей было терпение этого дождаться.
- То есть это правда? - я поднялась на ноги, чтобы оказаться вровень в горящим факелом. - А где он живет? Сколько ему лет? Как его зовут? Он про меня знает?
- Я знаю, что вы обязательно встретитесь, - голос господина Огонька зазвучал как-то по-доброму, привычно, успокаивающе. - Больше сказать тебе ничего не могу, прости, любопытное ты чудище.
Я покраснела от смущения, но огонь вгонять меня в краску желания больше не имел.
- До конца Олимпиады мы больше не увидимся, - вдруг сообщил он мне.
Я удивленно нахмурилась, но кивнула. Ставить под сомнение то, что делает огонь, я отучилась уже давно. Но господин Огонек вдруг задрожал, вспыхнул и перетек на пол, снова принимая человеческую форму.
- Нет, но ты его, конечно, здорово, - вдруг хмыкнул он. - Выражение лица бесценно!
- Чье? - не поняла я.
- Чье-чье, некроманта недоделанного с завышенным самомнением, - фыркнул мужчина, стряхивая искры с плеча. - Все решили, что ты его проклятьем наделила. Прекрасная исправительная методика, как по мне, готов поспорить, он теперь всем ведьмам руки целовать начнет и в ноги кланяться.
То есть… Он решил, что…
- Но я же не имела ничего такого ввиду! Я просто разозлилась, а оно…
- Само, - кивнул господин Огонек. - А, между прочим, истинные проклятья так и случаются. Сами по себе, от чистого сердца.
При мысли о том, что я могла кого-то проклясть, пусть и невыносимого мага, на глаза навернулись слезы. Элементаль пробормотал что-то на непонятном языке, потом вздохнул.
- Лада, добрая ты душа. Хватит принимать все так близко к сердцу. Всем хорошей не будешь. Хочешь - не хочешь, а тебе придется идти по людям.
- Никогда! - выпалила я. Это было единственное, в чем я была уверена — я никогда не опущусь до такого уровня.
Улыбка мужчины стала какой-то грустной.
- Но ведь пойдешь, - и, прежде, чем я смогла возразить, продолжил. - Не ради себя, так ради других. Пойдешь как по битому стеклу. Да, стекло ломается, но каждый шаг отдается болью в твоем сердце, а раны долго не заживают.
Во рту пересохло, но я нашла в себе силы уточнить:
- Это проклятье от чистого сердца, или ваше личное мнение?
Элементаль вспыхнул и взвился огнем, заново соединяясь с факелом, но в этот раз я даже не вздрогнула. Откуда-то раздались громкие хлопки, затем — рев толпы.