Страница 43 из 181
18 декабря
Знаешь, эти дни самые необычные за всю мою недлинную жизнь. Даже не знаю с чего начать. И смешно и стыдно одновременно. Хочется, трясясь от смеха, ткнуться в подушку, пряча глаза, полные стыда. Вечером в субботу к нам зашел Сережа, попросил меня помочь разобраться в заданиях по химии. У старшекурсниц опять были какие-то гости, и мы пошли заниматься в его комнату.
Оказались там одни, соседи Сережи разъехались на выходные по домам. По химии задачки быстро решили, потом он стал показывать свои книги, фотографии, коллекции насекомых с юга. Рассматривая атлас-определитель растений, мы легли рядышком на кровать, так было удобнее.
А потом отложили книгу и начали разговаривать. Он вдруг заявил, что когда-то увлекался хиромантией, попросил мою руку. Что же в этом странного? Мы сели рядом, теперь он держал мою ладонь в своей. Ну и что? Мы давно знакомы и вроде как друзья. А потом Сережа коснулся моих волос, высвободил их из пучка, пропускал пряди волос между своих пальцев.
– Ты очень красивая.
Вспоминаю сейчас заново и перед внутренним взором как в тумане пропылвают события той ночи. На тот меня в голове не было ни одной мысли. Я чувствовала только легкую дрожь во всем теле, слышала стук своего сердца. Его лицо было так близко. Я провела пальцем по его щеке, погладила отросшие волосы. Я никогда еще не прикасалась так к чужому мужчине.
Наверно, походила на ребенка, увидевшего вдруг новую, необычную игрушку. Мне хотелось трогать его еще и еще. Узнать его ближе. Вдруг Сережа наклонился ко мне и почти коснулся губами моих губ. Я отпрянула в страхе, залепетала: «Не надо…не надо».
Тогда он уткнулся лицом мне в плечо и прошептал: «Прости меня, прости меня, пожалуйста». И я уже не могла сдержать нервной дрожи – казалось, весь мир исчез, все вокруг исчезло – был только он… и я. Заметила, что его тоже трясет. Он отодвинулся от меня и закрыл лицо руками.
– Нет. Мне надо успокоиться.
Потом мы снова легли рядом. Это получилось само собой. Мы легли на его кровать лицом к лицу, укрылись его покрывалом, и он обнял меня. Просто обнял и смотрел так странно, не говоря ни слова. За окном почти рассвело. Ночь пролетела как одно мгновение. Хорошо, что завтра выходной. Иначе, с какой тяжелой головой мы пойдем на «пары». Зачем думать об этом? У нас еще есть время… Что случилось со мной? Что такое я делала?
Я опять коснулась его щеки, кончиками пальцев провела по краешку губ. Он тоже гладил мое лицо, мои волосы. Мы были как дети, нет, как единственные люди на планете – мужчина и женщина, встретившиеся впервые. Как Адам и Ева.
И мы изучали друг друга. Мы касались друг друга так бережно, так чисто. Было хорошо. Почему-то я была уверена, что он и не думал о том, что можно снять одежду и делать что-то еще. По крайней мере, в эту ночь он не думал об этом, по крайней мере, был миг, когда мы были выше чисто телесных желаний. Что же такое было между нами тогда…
Он сказал, чтобы я уснула, и что в семь утра он разбудит меня, но я все-таки поднялась и ушла к себе. Сережа проводил меня до дверей нашей комнаты. Девочки спали, я быстро нырнула в свою узкую, жесткую кровать сжалась под одеялом. Каким-то чудом тут же уснула. Я отложила разбор своих ощущений на «потом».
Я понимала, что весь завтрашний день буду копаться в себе. А это необыкновенное чувство легкости, отсутствия мыслей, чистое блаженство, что посетило меня ночью – исчезнет под грузом сомнений и домыслов. Испытаю ли еще хоть раз нечто подобное…
Сережа зашел утром. Позвал в теплицу на факультет. Нам, наверное, нужно было о чем-то поговорить. Мы сидели под кустами винограда и обнимались. Потом он посадил меня к себе на колени, поднес к губам мою руку. Савченко! Сережка Савченко целовал мои пальцы!
Господи, неужели это происходит со мной! Я замерла от удовольствия и удивления. Циничный, ироничный, самодовольный, амбициозный… Сейчас он называл меня чудом, солнышком, говорил еще столько милой ерунды. Он целовал мои волосы, ласково заглядывал в глаза. А потом вдруг спросил, что я отвечу ему. Но, разве он что-то спрашивал? Я вдруг вспомнила все его философские рассуждения о любви, что это все лишь привычка, выдумка, физиологическая потребность и мне захотелось вдруг больно ужалить.
– А помнишь… вот ты тогда говорил… Может, поменяться ролями. Вообще, чего ты от меня хочешь?
– Я ошибался. Я многого не знал. Каждый человек нуждается в заботе, в понимании, в любви. Я хочу, чтобы меня любили, чтобы я был нужен кому-то.
– Но ты ведь не любишь меня, Сережа?
На секунду он задумался. Отвел глаза. И я до сих пор благодарна ему за ответ.
– Нет, не люблю.
Ну, зачем же я спросила его об этом? Зачем спешила все расставить по местам? Может, тогда я и сломала росточек того чувства, что проклюнулось в его душе. Чувства тихой нежности и теплоты между нами.
Вообще, зачем нужны все эти пустые, высокопарные слова? Зачем я всем событиям спешу дать оценку, все разложить по полочкам, вставить в привычную схему? Я слишком категорична, вижу лишь черное или белое, а сколько оттенков, полутонов может существовать между этими гранями.
Кажется я разрушила какую-то удивительную тайну между нами, даже не раскрыв ее для себя. Я так привыкла всему находить объяснение, всюду искать скрытую подоплеку, подвох. Привыкла держать наготове оружие для самозащиты – тот же цинизм, насмешку.
Тысячи масок наготове, чтобы, не дай Бог, не разглядели за ними мое испуганное лицо, надежду - вопрос в глазах: «Может быть, ты будешь моим другом, моим мужчиной? Может, именно ты поймешь меня и будешь рядом со мной, не подведешь, не обидишь?»