Страница 66 из 97
Августу, Эмилю, Отто, Дирку, Хансу, Мартину и Клаусу:
«Дорогие мои! Рада сообщить вам об удаче нашего маленького маскарада. Все идет по плану: принц обожает меня, а я, соответственно, обожаю его. Мы живем в нашем милом маленьком домике на тридцать акров. Наш дражайший венценосный отец предлагал жить у него, но мы – современная семья и любим уединение и независимость. Конечно, много времени уходит на социальные проекты – все эти, знаете ли, визиты к курфюрстам и престарелым эрцгерцогиням, но тут уж ничего не поделаешь, Гейнц говорит…»
Несколько строчек зачеркнуто, видны отдельные слова, местами потеки и кляксы.
«… не могу больше обманывать. Скучно тут, как же тут скучно! Я помню, что ругалась, когда Клаус разбрасывал носки. Я ненавидела мыть посуду за Хансом и опускать крышку унитаза за Эмилем, меня раздражал храп Августа и Отто, а сварливость Мартина можно сравнить только с жадностью Дирка. Но как же я по всем вам скучаю! Простите меня! Если вы только разрешите мне вернуться – я буду паинькой, я клянусь! Я буду складывать за Клауса носки и мыть сантехнику после Эмиля, я больше ни слова не скажу Мартину и Дирку, и Отто с Августом, только пустите меня назад!...»
Много клякс и правок и луж.
Подпись:
Всегда ваша, Белоснежка.
Стамбул, 2011.
- Первое время меня все устраивало. Я был занят, работа требовала полной отдачи и нравилась мне. Дома я бывал очень редко. Моя жена считалась красавицей. Наверно, никто никогда не видел ее неухоженной, непричесанной или плохо одетой. Дети…
Но, как показало время, мы с женой не были теми счастливцами, которые живут интересами друг друга. Чем дальше, тем более чужими становились мы друг другу. И как только наши дети выросли достаточно для того, чтоб учиться вдали от дома, мы развелись.
Птичка ахнула. Конечно, она знала о том, что господин Новази разведен – кто этого не знал? Но сам факт развода и имя его бывшей жены – все это носило привкус скандала. В свое время об этом много говорили, но тогда она была слишком молода, да и разговор быстро остановили – это могло повредить высокопоставленным родственникам обеих сторон.
- Это не было просто и стоило мне очень дорого. – Продолжил, между тем, Новази. – Но, наконец, я был свободен. Свободен - не только от неудачного брака, но и от обязательств перед семьей. К тому времени я стал тем, кем стал, и никто уже не пытался указывать мне, что делать.
Я был свободен – и я вспомнил о ней. Если можно так сказать, потому что я никогда ее не забывал. Память о ней отравила наш брак и в итоге разрушила его. Я сказал себе, что у меня теперь нет другого выбора, как только вернуть ее. Я был болваном, Птичка.
- Но почему же?
- Она была замужем.
Птичке подумалось, что раз это не остановило господина Новази, вряд ли это остановило бы ту женщину. Что Марина могла бы не захотеть вернуться к Новази, ей в голову не пришло. Ни одна женщина в мире не могла бы не захотеть этого!
Омар продолжал тем временем:
- Я знал о ней все: где она живет, как работает, кто ее муж, счастлива ли она в браке. Я платил, кому надо и попадал в черные списки – и мне доставляли через границу видеозаписи о том, как она переходит дорогу. У меня были ее книги, ее лекции, ее любимая музыка.
И постепенно я убедил себя в том, что она несчастна. Что это меня она ждет, чтоб загореться в полной мере.
Птичка подумала, что более романтичной истории она никогда не слышала, и что хотелось бы ей быть любимой кем-то так же.
- Ну что ты, Птичка! Это же не любовь! – Воскликнул вдруг укоризненно Омар. Может быть, увлекшись, она произнесла это вслух. Смутившись, Птичка не осмелилась спросить, но он сам ответил:
- Это был простой эгоизм. Любовь, Птичка, требует большего, чем кипение крови, уязвленное самолюбие, даже одержимость кем-то. Все это мелочно и преходящее.
Птичка не могла позволить себе не согласиться, но внутренне оспорила это утверждение.
- Ты не согласна? О чем ты думаешь?
- Мне всегда казалось, что самое прекрасное на свете – это умереть за того, кого любишь…
- Глупости! Умереть – требует мига. Миг напряжения, возможно даже, истерики. Это может сделать трус – когда ему стыдно своей трусости. Это может быть и просто тщеславный человек. Но вот жить рядом с другим намного сложнее.
Это было неожиданно. С ней никто никогда об этом не говорил. Все вокруг, наоборот, восхваляли страстную любовь, возникающую с первого взгляда.
- Но все это не имеет значения, Птичка. Ведь мы с тобой забыли о главном.
- О чем?
- Соблазнить чужую жену – харам.
Киев, 1994-1995.
Общеизвестно, что основной угрозой браку являются два момента: разбрасывание носков и открытая крышка унитаза.