Страница 3 из 97
- Сказал.
- И даже это их не убедило?
- Милиция не любит Блейка.
Звонок в дверь прервал разговор. Пришли еще двое: Мила Сергеевна Сотник и ее друг, композитор Иванов. Достоинствами Милы были ее энергичность и ее связи. Например, ее муж был братом теперешнего министра здравоохранения.
- Ребята! Все торчком! – с порога закричала она. – Я добилась аудиенции у Челюсти.
Все обернулись к ней, а гений даже присвистнул. И только Иннокентий Борисович удивленно спросил: «Это кто?»
- А он-то каким боком сюда влез? – спросил один из присутствующих мужчин.
- Не поверите! Он сам мне позвонил! Он, оказывается, сам Маринкин поклонник и тоже смотрел фильм. Он и венок присылал на похороны, а как фильм увидел – сразу позвонил.
Мир тесен. Последние дни Иннокентию Борисычу стало казаться, что тесен даже чересчур. Людей прибавлялось, и все оказывались либо друзьями, либо поклонниками Марины. И неожиданное открытие, которое поначалу шокировало даже его самого, поддержанное друзьями, стало казаться вероятным, затем вполне возможным, а затем и единственно правильным.
Особенно укрепил его в этом мнении разговор с Челюстью. Вот уж кого не надеялся увидеть Иннокентий Борисыч никогда в своей жизни.
Это был, что бы ни говорили, неприятный человек. И Иннокентий Борисыч был рад, что вместе с ним на встрече присутствовали Милка с Ивановым, Катя с Константином и увязавшийся за ними молодой гений. Беседа проходила в теплой дружеской обстановке за чаем. И к концу ее все присутствующие были заверены в поддержке криминальных структур в пределах СНГ. Иннокентий Борисыч никогда бы не подумал, что Марину читают и в этих кругах, а что у нее могут быть такие поклонники, казалось уж совсем из ряда вон.
Побочным эффектом было то, что их ряды пополнились еще одним шлагбаумом по имени Сережа, приставленным к ним по спецраспоряжению самого Челюсти.
План постепенно прорисовывался. Милка и К. оставались в Киеве и искали по каналам внутренних дел: если смерть инсценирована, то те, чьи подписи стояли в заключении о смерти, теперь крупно попали. Люди Челюсти проверяли, кто из их среды мог быть с этим связан. Молодой гений сыска по имени Дима должен был ехать в Англию, чтоб на местности узнать побольше о книге. Иннокентий Борисыч не слушал возражений, он, конечно, поедет тоже. Ну и амбал, разумеется.
Много позже в далеком Стамбуле один старый отставной генерал сказал своей влюбленной красавице секретарше по имени Птичка:
- Понимаешь, Птичка, Аллах Всемилостивый и Всемогущий, лучше нас с тобой знает, как управить наши дела.
- А вы, Омар-эфенди, вы ожидали, что так все обернется?