Страница 21 из 97
Лондон, 2005.
- Если возникнет необходимость, мы вам позвоним. Считайте это отпуском.
Женщина бросила трубку.
Дима выругался, но как-то так, лениво, скорее, для проформы, чем по необходимости. Услышав сдавленный смешок, он обернулся – Эмма стояла в дверях.
- Разве тебе не пора спать?
- Успею еще.
- Утром на работу?
Она пожала плечами:
- Как обычно.
- Тогда пошли пить чай!
- Ночью?
- У нас чай пьют именно ночью.
Эмма заваривала хороший чай – сильный и тонкий вкус, и обжигающе горячий.
- Так что, ты решил, что будешь делать дальше? – Спросила она почти равнодушным тоном, в то время как пальцы нервно теребили краешек чашки.
- Я должен вернуться и узнать, кто убил Джену.
- А ты не допускаешь, что это та девушка, Стефани?
- Все возможно… теоретически. Но нет, я в это не верю.
И он перечислил свои сомнения, заканчивая самым главным:
- Убийца может остаться безнаказанным, если притворится, что ничего не знает. И даже тупица поймет, что притворяться жертвой и самой же звонить в полицию – значит выдать себя.
- Она была под кайфом? – Возразила Эмма.
- Еще лучше сказать, что под кайфом она забыла об убийстве, и вспомнила об этом только когда меня задержали. Нет, не так.
- Тогда что?
- Не знаю. Эммочка, дорогая! Там может быть все, что угодно! И мне рано строить предположения. Только я обязан вернуться и узнать об этом.
- Она так… важна для тебя? – Спросила Эмма после непродолжительной паузы, все еще разглядывая чашку, как внезапно обнаруженную ценность.
Этот же вопрос Дима задавал себе последние дни. Было бы ложью утверждать, что внезапно возникнувшее влечение к совершенно незнакомой женщине может выстоять после известия о ее подлости, предательстве и жестокости. К тому же их так многое разделяет! Все, кроме секса. Да и секс-то – при его доступности, не был для Димы каким-то ярким событием. Чем одна девушка отличается от тысяч других? Да, даже и в сексе? – ничем. Если у тебя есть одна, ты еще можешь воображать, что обладаешь сокровищем, но если их было хотя бы десять – значит, ты имел их всех.
И ему не хотелось врать Эмме. Как бы он к ней ни относился, а теперь он уже и сам толком не отдавал себе отчет в том, как относится к ней – Эмма слишком добрая, чтоб ее обижать. Слишком умная, чтоб верить, когда ей врут. И – слишком немного рыженькая. Именно так: не «немного слишком», а «слишком чуть-чуть».
- Дело не в этом, Эмма. – Попытался ответить он. – Представь себе, что ты подобрала кошку, покормила и отмыла ее, и ночью вы спали … - он чуть не сказал «в одной постели». Тупица! – она спала у тебя в ногах. А утром злой сосед забрал ее у тебя и понес усыплять.
- Это то, что ты чувствуешь?
Ему вдруг показалось страшно важным заставить ее отодрать, наконец, взгляд от этой чертовой чашки.
- Да.
- Жалость, вина, обязательство. – Подытожила Эмма. Он и сам не сумел бы сказать точнее.
- У тебя была такая кошка?
Она посмотрела на него и улыбнулась. Ах, ну да. Конечно.
А у нее голубые глаза. И веснушки.
- Тогда ты должен нанять адвоката. – Сказала она. – У тебя есть деньги?
- А это дорого?
- Очень! Если, конечно, адвокат хороший. И еще ты захочешь вернуться в Америку. А для этого тебе нужна виза и еще деньги.
Дима застонал. До сих пор он не представлял, насколько все это сложно, насколько стеснены в возможностях нормальные люди - как только они выходят за рамки обыденных своих действий и желаний.