Счастливые Ботинки

Открыла пожилая женщина, из-за ее спины выглядывала девушка с наполненными испугом глазами.

— Бабушка, я же говорю тебе, это лесная нечисть!

Снова нечисть?! Звучит куда хуже феи.

— Сара, дорогая, — спокойно-мудро отвечала бабушка внучке, — даже если и так, любое живое существо нуждается в тепле и доброте.

— Да вы о чем?! — возмутилась я. — Никакая я не нечисть! — и вдруг увидела за их спинами нечто… ужасающее. Высокая черная фигура с всклокоченной шевелюрой неравномерно угольного цвета, запачканной не живописно совершенно физиономией, рваном кусками платье… Я хотела было вскрикнуть и указать пальцем: «Вот это можно было бы принять за лешего!», но вовремя поняла: за спинами хозяек просто-напросто висело зеркало. — Я… — попыталась я реабилитироваться. — фея Какатоесть. Вернее, не фея, — вот прицепилось ко мне! — а журналист.

Бабушка усмехнулась по-доброму, и предложила мне сесть на лавку. Сара наблюдала за мной с подозрением.

— Что еще за журна… — этот термин явно был ей незнаком.

— Тот, кто все наблюдает и оповещает людей, — пояснила я, как могла, в таком состоянии. И поняла, что прозвучало такое определение в высшей степени глупо.

— Все наблюдает и вещает? — выудила глаголы Сара. — Точно, нечистая сила.

— Да нет же! — взмахнула я руками раздраженно и, сняв рюкзак, поставила его на стол. До чего люди здесь верят в то, чего не существует. Надеюсь, таких ролей родня Жака Перро никому не поручала. — Просто я лезла через печную трубу, а потом свалилась с крыши, вот теперь и выгляжу так ужасно.

— А зачем лазить по печным трубам, если ты обычный человек? — резонно возразила Сара, намекая, что мне только метлы и не хватает для полного комплекта.

— Да потому, что наружу надо позарез! — воскликнула я. — А дверь заперта, окошки узкие!.. Я нормальный человек. Честное слово!

Сара тем временем открыла мой рюкзак, словно проверяя подозреваемого на таможне. Я позволила ей, пусть удостоверится.

— Да? — саркастично улыбнулась она, уже без страха, а как-то излишне смело. Может, сказывается недавняя истерика… — А зачем же тогда тебе это? — и она извлекла сырой еще… благоухающий ботинок Холмса, который я забыла выкинуть!

Бабушка взяла ботинок из рук Сары, пока я соображала, что бы ответить, и покрутила его в руках, зажав нос.

— Точно талисман или амулет! — заявила Сара с видом выигравшего в суде прокурора, что предъявил последнюю улику. — И даже тиной пахнет!

Что было ответить?..

— Ну… этот ботинок вообще связи с делом не имеет, — тихо ответила я. — Сара, сверхъестественного в жизни гораздо меньше, чем ты думаешь. Я действительно журналист, правда, пока не состоявшийся как следует.

Сара тем временем вынула почерканные листы и раскрыла.

— Сара, да оставь нашу гостью в покое, — вмешалась бабушка наконец. Могла бы и раньше прийти на помощь! — Она говорит правду. Сейчас я вскипячу тебе воды, чтоб отмыться, — обратилась она ко мне заботливо. — Прости нашу Сару, фея Какатоесть. Она сегодня раздражена.

Я глянула на девушку. Та уже погрузилась в чтение первых страниц моей книги.

— Отдай! — отобрала я у нее рукопись. — Это только… наброски.

— Так ты еще и писатель, — немного, я б сказала, разочарованно протянула эта невысокая девушка с короткими русыми кудрями, опускаясь на лавку напротив меня. Ее вновь захлестнула волна меланхолии.

Бабушка Сары отправилась кипятить воду к очагу. Говорила она мало, но так и веяло от ее облика мудростью и спокойствием с чудесной щепоткой юмора.

— А… что тебя так расстроило? — попыталась я поддержать беседу.

— Да он просто негодяй и подлец! — воскликнула Сара, звонко и гневно хлопнув ладонью по столу.

О, мне эти чувства знакомы.

— И он просто враг народа, — с улыбкой добавила я. Так интересно наблюдать, как другой сталкивается впервые с тем, что ты уже пережил и потому можешь чудесно понять.

— Откуда ты знаешь? — встрепенулась Сара. Я заметила вдруг, что у нее озорные карие глаза.

— Ну,.. как, откуда.

— Расскажи! — с мольбой попросила бабушкина внучка.

— Да что тут скажешь… — даже и растерялась я. — Было у меня два врага народа.

— Целых два?! И что они?..

— Один враг народа послал ко мне второго врага народа, чтобы обеспечивать мою безопасность. Но второй враг народа, — пыталась я выражаться иносказательно, — причинил мне еще большие неприятности, чем первый, хотя и был симпатичнее… Ну, а кто же твой враг? — резко перевела я стрелки, дабы избежать лишних расспросов.