Страница 108 из 109
- Слушай, я понимаю, в это сейчас сложно поверить, но я видела Диану. Она жива и здорова. Счастлива. У нее чудесная семья – любящий и заботливый муж, очаровательная маленькая дочка и пасынок-подросток. Она просила передать тебе привет и сожаления, что не сможет встретиться с тобой.
- Видела? Где? И где ты сама-то была?
Теперь к круглым глазам добавляется еще и бледность.
- Не в загробном царстве, не бойся! Давай ты на минуту поверишь, что фэнтези-фильмы не врут, и существует параллельный мир. Абу-Анги, думаю, ты о нем уже наслышан, занес туда меня, как раньше занес Диану. Мэтт, боже, прости, я тогда посмеялась над тобой насчет полетов! Я же не знала, какую трагедию тебе пришлось пережить! Но вот…вот я, вернулась, как доказательство. Прошу, поверь мне!
- Я верю, - тихо говорит Мэтт, вновь обнимая меня. – Я подозревал что-то такое, уж больно много нестыковок, слухов. Здешние легенды. И рассказы Отто. И статьи…
- Статьи?
- Когда стало известно о твоем исчезновении, газетчики раскопали, что когда-то также исчезал твой отец. Ухватились за сенсацию. Много всякого писали, что с них взять. Мне, конечно, сложно поверить, но самое главное, что ты жива!
- А как ты узнал? Тоже из газет?
- Нет. Сначала ты перестала отвечать на звонки, но я подумал, что… - он умолкает, отводя глаза, а потом опять частит, - в общем, я встретил в городе Килли, спросил, как прошли соревнования в Австралии. Выяснилось, что никаких соревнований не было, и вообще непонятно, где ты. Ох, Линни, если б я сейчас не сходил с ума от радости, я б тебе твою светлую голову открутил! Я поднялся к тебе, думал, автоответчик прослушаю, почту посмотрю, может, пойму, куда тебя занесло. А тут – полиция! Твоя мама обратилась туда, когда ты пропала, и они, конечно же, наведались к тебе домой.
Мэтт морщит нос. Подозреваю, что в участке ему пришлось пережить много неприятных минут.
- Потом, когда уже началось расследование, выяснили, что ты купила билет на Фиджи. Связались с Отто, узнали, что ты взяла самолет и…Линни, если б…
- Ты сейчас не сходил с ума от радости, то открутил бы мне голову, я уже поняла. Дальше!
- Твоя мама не могла оставить Мико в больнице. Мы поговорили, и я отправился сюда, чтобы держать ее в курсе розысков.
- Ты говорил с моей мамой?
Мэтт пожимает плечами:
- Ну, да. Правда, сначала мне пришлось долго объяснять, что я делал в твоей квартире…Ох, Линни,
- Мэтт!
- Нет, не о том!
Мэтт берет меня за руку, и по его сияющим глазам я понимаю, что сейчас услышу что-то сокровенное. Хорошее, но почему-то подступает тревога:
- Линни, если б ты только знала, как я себя ругал! Только когда я думал, что потерял тебя навсегда, я понял, насколько ты мне дорога! Может, сейчас это совсем не к месту, но я не хочу больше шутить…Селина, я понял, что люблю тебя. Давно уже люблю. Вот поэтому я здесь.
В висках пульсирует кровь. Я молчу мучительно долго, и когда невольно тянусь и сжимаю в ладони кулон, подаренный Дэгу, Мэтт отшатывается, как от удара, и губы его дрожат.
- Я…да…прости…я вижу, что-то изменилось…Я не вправе… Линни, но я не жалею, что сказал. Я не требую ответа сейчас. Я, собственно, вообще не буду его требовать. Просто хочу, чтоб ты знала о моих чувствах.
Я не знаю, что ему ответить. Как больно и как тревожно. Да, сейчас не к месту. Но, даже если свое сердце я оставила в иномирье, я не имею права разбивать его Мэтту. А ведь все это время он не просто искал меня. Он вновь и вновь, в тех же декорациях, в тех же обстоятельствах проживал свою давнюю потерю. Ради меня он преодолел свою боль и свой страх, прилетел сюда, на другой конец света. И потом…Да, это несправедливо, но Дэгу остался там, за вратами, а Мэтт вот он, живой, теплый, взъерошенный, мой самый близкий, самый надежный друг.
Я не знаю, что ему ответить. Поэтому я просто крепко прижимаюсь к его сильному мускулистому плечу, и в его уютных объятиях оплакиваю все, что случилось и все, что не сбылось. А Мэтт, по доброй традиции, баюкает меня в объятиях, легонько целует в макушку и ничего не говорит. Любопытные туземцы давно уже разошлись. Видимо, сошлись во мнении, что не достойны звания богов те, кто ведет себя слишком по-человечески. Так мы и сидим, обнявшись, пока в небе не появляется гидроплан.
Уже когда я прохожу через медвежьи объятия Отто и внимательные, быстрые, профессиональные прикосновения врача, признавшего мое состояние крайне истощенным, но годным к перелету, до Сомнии доходит мой зов, потому что у Отто звонит телефон. Он выслушивает с минуту, лицо его светлеет, и он протягивает мне трубку: