Страница 106 из 109
- На этот пляж в ритуальной лодке когда-то прибыла Нира. Знаешь, после несчастного случая с первой нареченной, Мико решил, что больше никого не подпустит к себе близко. Если уж честно, я обманом вынудил его отправить знамение о вызове новой невесты, а то он так бы и жил один. Первое время они с Нирой вели себя, как дураки, уж прости. Их сразу тянуло друг к другу, но Нира боялась Мико и подозревала его в обмане, а он сопротивлялся своему влечению, но постоянно возвращался к ней.
Я понимаю, что князь просто отвлекает меня сейчас от тревожных мыслей, но слушаю, как завороженная. Я словно вижу на острове, как разворачивалась история любви моих родителей, и теперь уже не удивляюсь, что остров сразу показался мне таким знакомым.
- Знаешь, - продолжает Сивинд, - я ведь много лет не приезжал сюда. Боялся посмотреть в лицо своему прошлому. Но сейчас понимаю, что история Мико и Ниры вытеснила все остальное. Они-то считали меня ветром, а я, отчаянно завидуя, часто поневоле становился свидетелем их сближения. А в этом доме они провели много счастливых месяцев, ожидая явления третьей луны.
Тут Сивинд замечает разгром, видимо, оставленный Спинни из-за спешки: опрокинутые ведра, скомканные рыболовные сети, сломанный табурет, и сердито хмурится:
- Да уж, теперь это место сложно назвать романтичным. А когда-то стены этого дома были увиты живыми лианами, дававшими соцветия то белые, то сиреневые, то пурпурные. А тут, на круглом камне Мико разворачивал перед женой магическую карту мира и показывал ей, как управлять погодой.
Какое-то время мы стоим, погруженный каждый в свои воспоминания, а потом по уже знакомой мне тропинке начинаем восхождение к Белой башне. У меня екает сердце, когда я вспоминаю, что здесь, у входа я впервые встретила Дэгу. Кто же мог знать, что этот суровый человек станет для меня самым желанным в иномирье!
В просторном зале ничего не изменилось. Сивинд стремительно выходит на балкон, всматривается в зеркальную океанскую синь, на которой далеко-далеко виднеется его крошечный корабль. Потом обходит зал по кругу, качая головой. Странно представить, что здесь прошли сотни лет его жизни. О чем он думает сейчас? Жалеет ли о прошлом? Потом он хлопает по странному сооружению в центре зала:
- А это был трон. Смотритель мог принимать промежуточное состояние между потоком и человеческим обликом. В таком виде он встречал самых главных ветров, которые слетались на его зов со всех концов света. Ну, Селина, готова?
От такого резкого перехода я вздрагиваю. Сивинд подводит меня к ревущему белому столбу, там, где зал упирается в скалу. На минуту я замираю от ужаса. А если со мной случится то же, что и с человеком, не поверившим в то, что он попал в иномирье? Вот сейчас я шагну вперед, а потом меня просто размажет по стенкам?
- Ну, же, Селина, - князь, почувствовав мой страх, обнимает меня за плечи и легонько встряхивает, - ты летала, ты говорила с богиней, ты побеждала порождения, ты ощутила в себе силу третьей луны. Неужели ты думаешь, что не справишься с каким-то ничтожным вихрем?!
- Вам бы спортсменов перед матчем вдохновлять, - не могу удержаться я от улыбки.
Князь пожимает плечами:
- Или воинов перед сражением, что куда привычнее для этого мира. Селина, девочка, давай уже прощаться! Или мне рискнуть и показать тебе, как я жажду сам вступить в поток?
И вот тогда я не выдерживаю и делаю поспешный шаг вперед, запоздало осознав, что слова князя были лишь кнутом, подстегнувшим меня. И клубок внутри начинает стремительно разматываться. Синие нити, словно рвущиеся из моей груди, сплетаются с белыми наслоениями вихря, в котором меня кружит. Уплотняются, затягиваются в узлы, пока зал окончательно не скрывается за причудливо вязаным кружевом, а вместо скалы появляется ослепительно сияющий портал. И уже освобожденная от лунной силы я легко тянусь вперед, думая уже об одном. Папочка, где бы ни скиталась твоя душа, возвращайся!
В последний миг вспыхивает сияние, и кружится голова, и пляшут вокруг меня тени, всплески, разноцветные воздушные покрывала. А потом остаток нити с треском рвется, разрывая связь между мирами, и меня швыряет в пустоту…
Первое, что я вижу, очнувшись, несколько склоненных надо мной странных губастых лиц. Стоит мне открыть глаза, как головы с криками разлетаются, и их владельцы падают передо мной ниц. Я пытаюсь сесть, опираясь руками на поросший мхом камень, и в сознание врываются резкие звуки: птичий гомон, шелест пальм, раскачиваемых ветром, шум далекого прибоя. А люди все не решаются поднять глаз. Господи, неужели меня занесло еще в какой-нибудь странный мир, где мне поклоняются, как божеству?!
Но тут я замечаю на руке одного из туземцев электронные часы, а на спине другого – надпись на футболке «Адидас», и ликование заполняет мою душу. Получилось! Я вернулась! И, судя по всему, меня, как и родителей, вынесло на Бату. Так, теперь бы как-то еще до Вомо добраться. Я, пошатываясь, встаю и окликаю людей:
- Эй, пожалуйста, прекратите! Встаньте!