Страница 52 из 76
Второй был он сам. Правда не совсем такой как в зеркале. Совсем не такой. Омерзительный, нечеловечески страшный. Настоящее чудище из детских кошмаров.
– Сейчас дядя доктор вправит твои несчастные мозги, – нежно пообещал двойник, шевеля грязной щелью рта.
Он заорал от ужаса и провалился.
«Не умрешь охотником – умрешь зверем!»
Эта была не метафора, а сухая констатация.
Он находился в зале суда, стены которого заменяли крутые багровые склоны ущелья, уходившие в серый сумрак облаков. На скалистых выступах копошились мутно-черные фигуры: ни то люди, ни то звери, ни то оживший прах. Неподвижно стояли охранники в белых шлемах. Рядом Людвиг разглядел своих знакомых, коллег, друзей, завистников и покровителей. Все они стояли на коленях в ряд мертвенно-бледные с разбитыми черепами, почерневшими дырами в теле и сломанными шеями.
– Признаете ли вы себя виновным в преступлениях против чувства справедливости? – холодно спросил судья.
– Я не могу, – простонал Людвиг, опускаясь на колени. – Не умею! Не заставляйте!
Он увидел своих родителей. Бросился к ним. Родители оказались ненастоящие, а каменные.
– …к смерти через отсечение головы! – заключил судья.
Теперь его ждала гильотина. Огромная, с косым грязно-серым лезвием на высоких темных столбах.
Он визжал как животное, скреб каменный пол ногтями, сучил ногами, чувствуя, как невидимый палач неумолимо тянет его то за ноги, то за шиворот на плаху.
За миг до того, как на него обрушилась смерть, Людвиг увидел возникшее из серой полумглы лицо своего брата.
– Спаси меня! – проорал Людвиг, задыхаясь.
Он ощутил легкие покачивания и разглядел позади Оскара голубое небо и кроны деревьев.
– Тихо, тихо! – бормотал Оскар. – Подожди… Это не я! Клянусь! Не я стрелял!
Людвиг начал смутно понимать, что произошло, но в следующее мгновение новый удар отбросил его в забытье.
Когда он снова пришел в себя, его несли через лес на куске какой-то материи. Оскар, лесник и, кажется, кто-то еще. Вокруг, тявкая и скуля, вертелся Рето.
Людвиг почему-то вспомнил про свое серебряное пенсне: не потерял ли?
Потом его везли в машине, где невозможно было вытянуть ноги и тошнотворно пахло бензином.
– Ты меня подстрелил! – выдохнул сквозь зубы Людвиг.
– Я тебе клянусь чем угодно, это не я!
Сидевший за рулем Оскар мельком обернулся и Людвиг увидел в его глазах какой-то непривычный собачий испуг.
– Тебя ранили не в спину, а в грудь. Я не мог, я же был на первом номере! Ты бы меня увидел, и я бы тебя! Это кто-то другой. С той стороны.
– Молись, чтоб так и было…
В больничной палате к Людвигу пришла Адель.
– Почему ты не сказала, что мне осталось так мало? – мертвым голосом спросил Людвиг.
– Что вы имеете в виду? – недоуменно промолвила Адель.
– Ты знаешь, что я имею ввиду! Ты не хотела меня расстраивать или выполняла чьи-то указания?
– Я не понимаю, о чем вы говорите, господин Моргенштерн.
– Она не понимает!
Людвиг хотел чуть приподняться на подушке, но тут же сморщился от боли.
– Почему я видел то, чего не видела ты? Кто из нас ясновидящий?
Адель виновато опустила глаза и, ничего не ответив, присела на стул.
– Я видел все, что будет впереди! – простонал Людвиг. – И это страшно.
– Что вы увидели?
– Рассказать? – Людвиг издевательски улыбнулся бескровными губами. – Это касается не только меня! Тебе не понравиться.
– Вы… увидели исход войны?
– Вроде того.
– Я не могу предвидеть такие масштабные события, господин Моргенштерн. Я отвечаю только за вас, и… Мне очень жаль, что я не смогла предвидеть ваше ранение. Это был инцидент, а не чей-то злой умысел.
– Да, да, я понимаю. Видимо, эта тварь-цыганка все-таки оставила мне прощальный подарочек.
Людвиг перевел взгляд на окно, из которого открывался вид на старый больничный парк. За полупрозрачной занавеской порхала золотистая бабочка.
– Я слишком много совершил… – прошептал Людвиг.
– Что?
– А… ничего. Ступай. Мне уже пора колоться.