Страница 10 из 79
— Не хуёво товарищи адмиралы трудности флотской службы преодолевают, — присвистнул Лёха.
— Не завидуй, — разливая самогон сказал Витёк. — Вздрогнули братва. За тех кто в море.
— Так что там с этим адмиралом? — после того, как выпили и закусив закурили спросил Лёха.
— Что, с каким адмиралом? — кайфуя пусквя табачный дым в фортчку переспросил Витёк.
— Да чей хавчик мы сёйчас бакланим.
— А с комбригом… Там весёлая история. Прикидываешь пацану нет ещё и сорока лет, а он уже контр-адмирал и комбриг.
— Н-да, попёрло малому, — согласился Лёха. — И это всё?
— Если бы. Шикарная хата в центре Севастополя, машина Волга и красавица жена. Кстати она его сюда и заканопатила.
— Как так? Любовник? — спросил Лёха, вспомнив о плане Жанны в отношении мужа.
— Не, ну любовники есть у всех этих офицерских шлюх. Если бы они всех рогоносцев сдавали в дурдома, то и служить бы на флоте было некому. Здесь другое. Как-то перепил адмирал и стал гоняк «белку». Белая горячка, слышал о таком заболевании?
— Да что-то слышал. А что ею и адмиралы болеют? — удивлённо спросил Лёха.
— Болеют и не только адмиралы, но и почити все офицеры флота. — успокоил его Витёк. — Короче ловил он ловил «белку», пока
случайно не вывалился в окно. А там третий этаж. Не высоко, но ему хватило. Нихуя сейчас не соображает. Уже второй раз у нас лечится шланг. Через месяц лечения вроде как полегчало ему. Выписали. А он опять наебашился с блядями в бригаде и отдал приказ запустить ракеты на Америку. Еле спеленали борова. Держали неделю дома, а сегодня жена опять привезла его к нам. Адмирала обкололи аминазином и димедролом, еле успокоили. Хочешь посмотреть на это животное?
— Конечно, не каждый же день увидишь алкоголика адмирала.
— Тогда ебанули ещё по соточке и погнали.
— Далеко идти?
— Да нет он лежит здесь же в отделении, только в отдельной палате инвалидов войны.
— Он что воевал? — удивился Лёха.
— Угу, ветеран Куликовской битвы, — хохотнул Серёга. — Пришли.
Они остановились возле палаты в самом конце коридора. В отличии от других палат в этой палате была дверь, на которой висела табличка «Палата инвалидов ВОВ». Ручки правда в замке не было. Витёк достал её из кармана своего халата и вставив в замок открыл палату. В палате стояла одна кровать, тумбочка, столик и стул. В спёртом воздухе стоял смрад перегара и мочи.
— Ёб твою мать, опять обоссался, падла!! — взвыл Серёга и ловко выхватил из-за пояса кусок шланга стал избивать лежащего на кровати человека.
Лежащий на кровати человек на побои никак не реагировал. Похоже, что он вообще был без сознания. Серёга стукну его ещё пару раз сплюнул на пол и со злостью сказал:
— Бесполезно — овощ он и есть овощ. Тащи, Витёк, того алкоголика лейтенанта осназевца, пусть сука за своим командиром ссаки застирывает.
— Пошли, Лёха, поможешь мне.
Они вышли из привегилированной палаты и пройдя по коридору вошли в большую палату заставленную большим количеством кроватей, на которых спали больные. Лежали они и на полу. Форточка в зарешеченном окне была закрыта и смрад там стоял такой густой, что казалось его можно было рвать кусками. Не говоря ни слова Витёк подошел к одному больному спящему на полу и потащил его к выходу. Лёха тут же бросился ему помогать. Больной спроснья стал брыкаться и что-то бурчать. Вытащив больного алкоголика в коридор, Витёк ловко перепоясал того шлангом вытащенным из-за пояса и добавил ему ногой в пах. Не отстал от него и Лёха. Ещё несколько пинков и и они довели того до палаты.
— Скинь, пидор, это дерьмо на палубу. Сними простынь и пойди в баню её застирай. Потом застелиш кровать. Тебе понятно, козёл!? — насел сразу же на него Серёга.
— Я всё сделаю, только не бейте.
— Вперёд. Время пошло.
Лейтенант алкоголик сгрёб обоссаную простынь и побежал в баню её стирать. Санитары не закрывая палату пошли в свою шхеру, где и продолжили свой банкет. Через десять минут пришел лейтенант, который сказал, что он всё сделал. Серёга пошел проверить его работу.
— Слышь, Витёк, а что здесь только алкоголиков лечат? — спросил Лёха.
— Почему, только алкоголиков, всяких хватает — шизики есть, суицидники…
— Кто такие? — перебил его Лёха.
— Кто такие суицидники? Это самоубицы, которые иногда вешаюся из-за недождавшихся их баб, а иногда и симулируют… Один вешается, а второй его страхует и снимает через минуту. Ну таких у нас не жалуют — галоперидол, серу в жопу и месяц шланготерапии, — ударил по баночке куском шланга с залитой сердцевиной Витёк, — и выздоравливают как миленькие. Потом ещё приходят и благодарят.
— Ну, а что делают с теми больными которые не выздоравливают? — поинтересовался Лёха у своего друга.
— Комисуют, а хули с ними ещё делать…
— Что под чистую или списывают с корабля на берег?