Страница 43 из 48
мы должны нести её с собой,
иначе наше путешествие окажется бесполезным.
Ральф Уолдо Эмерсон
Митч упал грудью на холодный булыжник, закрывая голову руками. В нескольких сантиметрах от его уха пронёсся огненный луч, оставляя на земле чёрную пепельную дыру. Шар с ненавистью метал в юношу языки пламени, с каждым новым ударом издавая оглушительный визг, похожий на борьбу пилы с хрупкими музыкальными струнами.
От этого звука сердце юноши обливалось горячей волной боли. Митч потерял контроль над собой и не мог понять, что происходит вокруг. Испытывая лишь физическую необходимость завладеть скрипкой, одурманенный, он не выпускал из виду шар.
Но юноша не боялся его. Наоборот, он жаждал им завладеть.
Весь шквал его мыслей сузился до крохотной точки, внутри которой жило дикое, зверское желание дотронуться до изящных деревянных бороздок инструмента, провести серебряным, как слеза единорога, смычком по тонким струнам и забыться. Забыться навсегда. На долгое вечно. На безлюдное одиноко.
– Ну, что же ты, Митч, – злорадно произнёс чей-то голос высоко в небе, – мне становится скучно.
Отвлёкшись на звук, Митч задрал голову вверх, когда оглушающая боль завладела его телом. Огненный язык пламени пронзил его прямо в живот. Согнувшись пополам, юноша плотно прижал ладони к пупку и почувствовал, как что-то тёплое сочится сквозь его пальцы. Серебряная струйка, словно жидкая звёздная пыль, стекала ему на чёрные когти.
Голос захохотал:
– Так-то лучше.
Превозмогая парализующую тело агонию, Митч отполз к ледяной стене купола и задыхаясь, откинул голову назад.
К горлу юноши подступил комок плотной жидкости. Он больше не мог его сдерживать.
Это… конец? Подумал Митч.
– Маленького мальчика обидел красный ша-а-арик, – издевательски прогнусавил голос, замечая слёзы у него в глазах.
– Руби?.. – лишь одними губами произнёс Митч, высматривая в чёрном небе два кроличьих уха.
– Как ты угадал, – кто-то крутанул шестерёнку голоса, и он по убывающей перекатился в грубый холодный бас, – думал, Судьба выглядит иначе, да? Или не принимал всерьёз заикающегося мальчика-дауна? Я следил за тобой, Митч. Следил с самого начала.
– Митч, принеси-ка Джорджу кофе, – тембр Судьбы резко переменился. С Митчем говорил его начальник – Хью.
– Тетушка Рой заставляла меня тренироваться без тебя день и ночь, дружище! – теперь с ним говорил Тони – друг детства.
– Поцелуй меня страстно, – нежный голос первой подружки Митча, Энтони, сжал сердце юноши в плотный ком.
Со злобой Митч плюнул кровь на землю.
– Ты псих! Что тебе от меня нужно?
Шар гневно полоснул огненным лучом пламени около пятки Митча. Юноша едва успел перекатиться на другой бок, когда следующий удар поразил замёрзший булыжник там, где мгновенье назад была его голова.
– Всего-то малость – позабавь меня. Пройди моё испытание, и я покажу тебе новый мир с новыми возможностями.
– Мне не нужен твой мир, псих! Верни меня обратно!
– Динь-динь-динь, неправильный ответ, – Судьба взял в руки стеклянный ледяной шар и потряс его, взбалтывая, как коктейль.
Поляна мгновенно затряслась в ответ, переворачиваясь вверх тормашками. Ледяная земля растворилась в звёздном небе, оставляя Митча в невесомости. Поток холодного ветра подхватил юношу, унося навстречу ослепляющему жёлтому свечению.
– Я хочу проснуться, – кричал Митч.
– Тик-так, – процедил голос.
– Проснись же, проснись!
Обессиленный, Митч крутил головой, хватая руками пустоту, бился ногами, извивался всем телом, но не мог дать отпор. Стихия была сильнее его.
– Что я должен сделать? – не выдержал он.
– Думай.
В испуганных глазах юноши отразилось чьё-то сморщенное, словно ссохшееся на солнце, бледное лицо. Два огромных змеиных зрачка под складками сухой кожи сощурились, Митч летел прямо на остроконечную звезду. Черный шершавый язык в гнойниках в виде множества искривлённых страданиями человеческих лиц нетерпеливо облизывал потрескавшиеся губы Судьбы. Грешники истошно завопили, и острый луч звезды проткнул плечо юноши.
Митч закричал от боли. Яркая вспышка света сменилась картинками прошлого. Детские воспоминания, память о людях и событиях, эпизоды былой жизни – всё смешалось воедино.
Вымысел и реальность уже готовы были к тому, чтобы поменяться местами. Мир, в котором он жил прежде, его история и судьба всё больше приближались к вымыслу. В сердце юноши зародилось сомнение: существует ли он на самом деле? Или он, Митч, всего лишь плод воображения, частица чьей-то фантазии.
Как ужалившая оса, звезда погасла и погибла. Вместе с её сиянием смерть забрала с собой мысли юноши: светлая улыбка матери стёрлась вулканическими рытвинами, и мёртвая звезда ничком упала в тёмное склизкое озеро воспоминаний.