Страница 120 из 228
А если так ведёт себя эта кикимора высокомерная – значит, точно наложница!
– Арли! Малыш, где ты? – послышался голос Эримана, и подсвечники разом вспыхнули. – Амрес, ты что её в темноте оставила? Совсем уже!
Ему ответил возмущённый голос, но я не смогла разобрать слов.
– Так! Всё, – профессор быстро шёл навстречу, за ним почти бежала дамочка, цокая каблуками. Эри резко остановился и отрезал: – Иди к себе! Помогла!
– Ты не выполняешь свои обещания, Эриман, – выдавила женщина и, гордо подняв острый подбородок, скрылась из виду.
Он неумолимо приближался: огромный и массивный, как исполин. Заслонял собой свет, глушил тишину шагами, двигал воздух дыханием. А мне так хотелось кинуться в его объятия! Обхватить его руками и зарыдать. Что ты сделал со мной, Эриман?! Что?!
Но слаба та женщина, что своим страстям потакает. И ничего не стоит тот человек, что слепо следует за эмоциями. Поэтому я попыталась включить разум и попятилась.
– Ты снял с меня одежду! – возмущённо выкрикнула я.
– Хотел бы, – усмехнулся Эри и подошёл вплотную, – но это была Амрес.
Амрес? Так зовут эту беловласую клюшку? Пф!
Новость, впрочем, не обрадовала. Если Амрес раздевала меня, значит, точно сравнивала наши с ней фигуры и иронизировала мысленно. Я-то на фоне её пышных грудей и точеной талии – просто доска с небольшими рельефами.
– Я не хочу есть, – произнесла я тихонько.
– Я же знаю, что хочешь, – приподнял бровь Эри и взял меня за локоть. – Пойдём. Чего ты испугалась? Арлинда, что не так? – он нахмурился.
Опустив голову, я следовала за ним. Острое желание протеста перемежалось не менее острым стыдом. И сомнениями: бесконечными, тягучими. Не преследовал ли Эриман свои цели, коверкая моё будущее?
– Амрес Каседи верно служит мне больше пяти лет. Никогда не думал, что она вот так сорвётся из-за гостьи. Прости её. Это она с непривычки. – Эриман добродушно улыбнулся и погладил меня по щеке. – Прости за этот день. Прости меня, Лин. Я не хотел рушить твою мечту, и мне так хочется загладить вину, но я не знаю как. Могу позволить себя ещё попить, – он улыбнулся уголками губ и пожал плечами. – Мне не жалко. Но только если мы поужинаем, а то без тебя крошка в рот не лезет.
– Я думала, она наложница твоя, – я старалась говорить тихо, чтобы блондинка не слышала. – Или старшая жена.
– Не понимаю откуда эти мысли? – в голосе послышались нотки раздражения. – Я тебе говорю, что аппетит без тебя пропадает, а ты всё ещё подозреваешь, что я женат? Это такой вид мести? Недоверие.
– После экзамена я не знаю, чего ждать от тебя, – призналась я. – Ты непредсказуем.
– Я понял, – он стиснул челюсти. Мне показалось, что сейчас заскрипят зубы, но Эри лишь мотнул головой. – Мои слова для тебя ничего не значат, – грустно выдавил он.
Мы вышли из мрачных коридоров в просторный зал с высокими потолками и светлыми окнами, украшенными тяжелыми шторами и ламбрекенами. Широкая лощёная лестница звала на второй этаж. Резные звери на перилах нагоняли на меня странный трепет. На стенах красовались десятки портретов. И в одном из них я узнала Эримана, только с другой причёской и намного старше. Папа? Дедушка? Несколько незнакомых женщин, ещё мужчины, дети...
Возле комнаты Эриман отпустил меня.
– Переодевайся. Я жду тебя. Вся твоя одежда отглажена и висит в шифоньере, но я хотел бы, чтобы ты надела платье, что лежит на кровати, – он завёл руки за спину, немного поклонился и отошёл к перилам.
Я уставилась в его широкую спину и вздрогнула от наплыва мыслей и эмоций. Тянуло к нему, но и пугало что-то. Эриман прав. Недоверие дало росток, и теперь, как куст ядовитого плюща, разрасталось в душе и пленяло.
Оставшись одна, я осмотрелась. Кровать уже прибрали и заправили, и теперь поверх вороха одеял красовалось то самое знакомое покрывало с тёмным орнаментом. Платье, что аккуратно положили поверх, оказалось таким шикарным, что я побоялась к нему даже прикасаться! А он надеть просил...
С восхищением пропустила чёрную ткань между пальцами. Азитовый свет благородно поблескивал на тугих нитях, а строчка была такой ровной и гладкой, что, казалось, её выводили лучшие мастера. Никогда, никогда у меня не было столь дорогих и пугающе-роскошных нарядов! Должно быть, с ума сойду, если эта струящаяся, прохладная ткань коснётся моей кожи.
Приложила платье к себе и покрутилась перед ростовым зеркалом. Нет. Это платье – для представительниц правящих династий. Для благородных потомственных драконесс, вроде кузины эбрисса Адониса. А девушка из небогатой семьи, завалившая экзамены в Академию, не заслуживает такого. Но соблазн звал, и я скинула сорочку. И прелестный материал, которому я не знала названия, защекотал кожу.