Осенняя молния

...О, этот мужчина вёл себя совершенно иначе, нежели мальчик по прозвищу Тим! Опытный любовник, словно прирождённый музыкант, он отлично знал, как вести основную мелодию; безошибочно, не фальшивя, извлекал из Ольгиного тела правильные ноты. И при этом не забывал о себе. С каждым движением он понемногу увеличивал амплитуду. Напористо, мощно (крещендо, вигорозо, форте!). Ритмичными движениями ног Ольга притягивала движущееся тело мужчины, но амплитуда толчков уменьшилась, и Сергей таким нехитрым способом добился того, что Ольга ещё некоторое время трепетала совсем рядом с вершиной, не в состоянии оказаться на ней. Быстро, ещё быстрее (аллегро, престо, престиссимо!). Женщина пришла в полное неистовство; практически потеряв контроль над собой, она укусила Сергея за плечо...

–... Я думала, мы провалимся не только сквозь кровать, но ещё и пол пробьём и окажемся в подвале, – произнесла Ольга расслабленно, лениво потягиваясь всем телом.

Сергей, улыбаясь, поглаживал Ольгу по спине пальцами.

– Нежным тебя не назвать, – продолжила Точилова. – Но мне это нравится. Нравится, как ты себя ведёшь, истинно по-мужски.

– Да, я самэц, – с нарочитым южным акцентом самодовольно проговорил Сергей. – А ты необыкновенная, – сказал он восхищённо сразу после этого, быстро сменив тон. – Бог мой, да ты такая страстная, я даже представить себе не мог... Ты прямо током бьёшь, десять тысяч вольт, сто ампер... Хоть табличку вешай – не влезай, убьёт...

– Да брось... Я же слабая женщина. Как же я могу убить? Так что влезай, не бойся.

– Нет, ты сильная. В тебе есть чисто женская сила, если я хоть что-то в этом понимаю!

Ольге ужасно хотелось знать, что Сергей на самом деле понимает. Чуть раньше, ещё когда они ехали в машине, Точилова втихаря щёлкнула себя разрядом конденсатора. И ничего не произошло – мозг Сергея был словно «немым». Ольга тогда решила, что всему виной нестабильность её способностей, но нет – когда они остановились на светофоре, до неё вполне отчётливо донеслись фрагменты мыслей группы молодых людей, торчавших на бровке тротуара возле стоп-линии.

Впрочем, Точилова не сильно расстраивалась. Она и так смогла быстро подстроиться под «стиль» Кнехта, и нельзя сказать, что это оказалось трудно. Больше того, это ей даже понравилось – быть ведомой, находиться в определённом подчинении у сильного мужчины... Такого, как он, просто немыслимо представить, например, в женских чулках и в пассивной роли.

Ольга вернулась из душа и, пока Сергей в свою очередь находился в ванной, прикинула, есть ли смысл продемонстрировать ему что-нибудь из арсенала сексуальных игрушек. И, если да, то когда? Прямо сейчас, чуть позже или при следующей встрече? У них ведь это первый раз! А сколько ещё волнующих эпизодов впереди может оказаться!..

Кнехт расслабленно потянулся. Ольга провела пальцами по его мускулистым плечам, мощной шее... Погладила короткие светлые волосы и... наткнулась на что-то под тонкой кожей черепа. Сергей заворчал, словно большой пёс, мягко убрал руку женщины со своей головы.

– Что-то не так?

– Травма, – всё-таки объяснил он нехотя. – Ещё на первом курсе универа. Я играл в хоккей, причём неплохо. Может, знаешь нашу городскую команду основного эшелона?

– На слуху, конечно, – проговорила Ольга. – Только я в хоккее... Как бы это сказать помягче...

– Неважно. В общем, я был в юниорском составе этой команды и мог бы, наверное, потом попасть и во взрослый... Но не сложилось. Однажды на игре я потерял шлем, неудачно упал... И конёк одного парня врезался мне в голову. Спорт пришлось забросить. Да меня даже и в армию не взяли, с трудом водительскую медкомиссию прошёл. Универ так и не закончил. А на память осталась металлическая пластинка в черепе. Она даже в аэропортах звенит.

– Это сильно тебя беспокоит?

– В общем-то нет. Иногда, конечно, бывает не очень приятно... Послушай, а может, сменим тему для разговора?

Ольга согласилась. Они ещё долго болтали обо всём на свете; конечно, не слишком много общих тем нашлось у учительницы литературы и недоучившегося инженера-электротехника, но главное-то было не в этом: сейчас они совпали друг с другом на каком-то ином уровне, более высоком, чем интеллектуально-культурный, не говоря уже о бытовом; любовь ударила обоих со всей возможной силой... Плюс та «подпитка», которую Ольга получила от своего скоротечного романа с учеником... Если Лена права, ему сейчас должно быть больно. Но классики тоже правы: в любви каждый может рассчитывать только на себя. Кто это сказал? Маркес? Дюма? Толстой? Ольга не могла вспомнить, да разве это так важно?

Точилову не оставляла мысль о давней травме Сергея. Неужели именно из-за неё она не смогла услышать его мозг? В принципе, какое-то объяснение (вероятно, даже физически обоснованное) напрашивалось: пластинка в черепе оказалась своего рода экраном для ментальных волн, или как они там правильно называются... Было бы неплохо, очень неплохо узнать, какие игры предпочитает Серёжа; так-то, конечно, понятно, что он вполне себе «самэц», хотя и достаточно учтив и внимателен... Видно его восхищение, его влюблённые глаза говорят о многом... Может быть, он даже как-нибудь приласкает Ольгу самым интимным образом, который только возможен в сексе, но получит ли сам от этого наслаждение? Ольга не любила, когда в постельных делах кто-то начинает переступать через себя – это она всегда чувствовала тонко... Другое дело, что в подобных случаях она сама рисковала остаться без чего-то такого, что ей было просто необходимо...

– Серж...

– Оу...

– Хочешь, посмотреть, что у меня ещё есть?

– Это ты о чём?

– Ну так как?