Страница 76 из 98
В отсутствие Висенты, он, поделившись с друзьями своими предположениями, сказал, что может оно и к лучшему для Хосе…, и для них тоже, что госпожа Манко покинула их.
Передохнув пару дней, Командор собрал в дальней комнате весь свой маленький, но дружный коллектив, и посвятил их в план побега, предварительно попросив дать клятву, что ни одна живая душа, кроме них самих, не будет о нём знать. А в конце разговора, он обратился к Висенте и Хосе, и попросил ответить, готовы ли они последовать за всеми?
Висента немного подумав, ответила - «Я люблю Хосе, и если он согласен примкнуть к беглецам, то она последует за ним».
У Хосе от такого её ответа, даже глаза засветились от счастья.
Затем, Мигель спросил её, а сможет ли она жить в бедности, без той роскоши, к которой она привыкла, без слуг, вдали от матери и родных?
Девушка, немного подумав, ответила, что, конечно, она будет грустить без матери, но без Хосе она не представляет себе жизни.
Таким образом, выяснив всё до конца, Командор приказал готовиться к побегу.
Со следующего дня вся команда, незаметно, в тайне от обслуживающего персонала занялась приготовлениями.
Нужно было торопиться, ведь их в любой момент могли лишить воздухолёта, а без него они не смогли бы осуществить свой план. Слишком уж велико было расстояние от охотничьего домика до военного космодрома: надо пересечь две широкие, глубоководные реки; затем, пересечь совершенно открытое пространство пампас – ещё одно непреодолимое препятствие. Так что, хочешь, не хочешь, а без воздухолёта им было не обойтись.
Когда все приготовления к побегу были закончены, осталось лишь дождаться тёмного, безлунного времени суток.
* * *
Наступил решительный, для беглецов час. Хуанита подлила в питьё прислуге и водителю воздухолёта снотворное, приготовленное ею из лекарств, найденных в домашней аптечке. Дождавшись, когда они крепко уснут, земляне, с трудом разместившись в воздухолёте, под покровом темноты вылетели со двора.
Ночь была настолько тёмной, что просека, по которой они летели, была еле видна. Лишь звёзды, густо высыпавшие в ночном небе, освещали им путь.
Включать прожектор они поостереглись – мало ли кто окажется на пути.
Осторожно переправились через одну реку, затем через другую. Начался самый опасный участок пути – пампасы.
Ни одного деревца, ни одной горки, чтобы за ними укрыться: ровная, как стол, поверхность пампас, несмотря на тёмную ночь, далеко просматривалась.
Беглецы, несколько раз обернувшись назад, убедились, погони за ними пока не было.
До космодрома, по прикидке Марии, оставалось не больше мили. Пора было бросать воздухолёт, иначе охрана услышит гул вращения винтов и вой электродвигателей. Услышав характерный шум, издаваемый воздухолётом, они обязательно поднимут тревогу, и тогда беглецы, уж точно, будут задержаны.
Выключили двигатель и, открыв без стука дверцы, осторожно спустились на землю. Лишь Сэлма, вылезая из катера, за что-то зацепилась.
Вскрикнув - «Ой!» – она приглушённым голосом позвала на помощь. Родригес, шепнув - «Сейчас!» - бросился к ней на выручку.
Но, как бы тихо не разговаривали беглецы, их было хорошо слышно и, что ещё хуже, хорошо видно на ровной поверхности пампас. Пришлось вообще прекратить разговоры, даже шёпотом, и идти полусогнувшись.
Когда до границы космодрома осталось не более трёхсот, четырёхсот ярдов, они легли на землю и, извиваясь змеями, поползли.
Путь оказался очень трудным. С высоты воздухолёта трава казалась шелковистой и мягкой, но вот, сейчас, когда им пришлось ползти по ней, оказалось – сплошная мука. Всюду росли колючки, и они впивались в ладони, локти, тело. Особенно приходилось беречь глаза.
Вскоре одежда начала рваться на коленях и локтях. Среди ползущих беглецов нет-нет, да раздавались – «Ой!» или «Ах!» – или, шипение сквозь зубы.
Наконец, после долгого и мучительного передвижения, где на коленях, а где и по-пластунски, показалась громада крейсера Хосе.
Слава Инти, их пока никто не заметил! А может охрана несла свою службу спустя рукава? Возможно и так.
Насколько Мигель, да и остальные его товарищи, помнили из рассказов прислуги: за всё время существования космических кораблей на планете, не было ни одного случая угона, да что там угона, даже попытки угона корабля.
Возможно, поэтому охрана космодрома безмятежно спит, решил Мигель, и возблагодарил Виракочу за его заботу о беглецах.
Они уже подобрались почти к самому трапу, но тут их везение закончилось.
А может Боги решили испытать беглецов? Ведь их пути неисповедимы, и не нам дано разгадать их!
Нашёлся всё-таки ретивый служака, а может ему просто не спалось?