Завещание

— Арион был замечательным человеком и императором. Александр — спас мою жену и сына и заботился о них, как о собственных. Вэлиар, мой дядюшка, сделал все, чтобы я встретил тебя, мое счастье. Что если мы назовем сына Варион Александр?

— Да, я не против, — просияла герцогиня. — Можно завтра провести обряд.

— Конечно, как ты захочешь! Деми, я понимаю, что между нами было много недомолвок и недоразумений, что ты не можешь пока мне всецело доверять, поэтому не тороплю тебя и ничего не требую. Я буду ждать столько, сколько необходимо. Пока я ехал по этим проклятым Пескам, я все время думал и понял, что у меня нет ничего более ценного и дорогого, кроме вас с Варионом. Поэтому, если ты пожелаешь остаться в Восточных Землях, я сложу с себя должность регента и навсегда поселюсь здесь.

— Но как же Империя? — воскликнула Демиана. — Император доверил тебе свою страну, жену и ребенка, ты не можешь предать его доверие!

— Поверь, Анрион справится намного лучше. И, потом, я в любом случае не собираюсь править и становиться императором. Я давно уже это решил — как только Ее Величество родит дочь, и меня возведут на трон, я в этот же день отрекусь от власти в пользу нашего сына и регентом при нем назначу Анриона графа де Соммери.

— А если я решу вернуться в Империю? — спросила Демиана.

— Мое решение ничто не изменит — я не тот император, который нужен нашей стране, и регент из меня не самый правильный, поэтому, если мы вернемся в Империю, то предпочту свою старую должность Главы Дознавателей.

— Ты меня удивил, не скрою, — ответила герцогиня. — Но если наш мальчик — будущий император, он должен расти в Империи, учиться там и любить свою страну.

— Да, это было бы самым правильным, — согласился Тамиль. — Но в любом случае, решение я оставляю за тобой.

Демиана встала, размышляя о том, что рассказал ей муж, и неожиданно оказалась в его объятиях.

— Деми…, - простонал Тамиль и принялся покрывать ее лицо невесомыми поцелуями, дошел до губ и оба потеряли счет времени.

Женщина растерялась, она не собиралась легко прощать, но от горячих рук мужа по ее телу расходились обжигающие волны, его губы дарили давно не испытанное блаженство и единственно, что хотелось — чтобы Тамиль не останавливался.