Охотница

– Хм. Ладно, приезжай.

Как оказалось, отъезд Мэл действительно планировала, но через несколько дней, и к Новому Году собиралась вернуться. Она удивлённо оглядела мой наряд, и я тут же вдохновенно сообщила, что мы с Максом участвовали в игре-квесте – ну, той, где нужно, пользуясь подсказками, рыскать по городу в поисках какого-нибудь приза.

– Не замечала за ним склонности к подобным играм, – удивилась она.

– Да ты же вообще его плохо знаешь.

– А, ну да…

Женя ответила в тот же вечер. Почту с компа Мэл я проверила скорее для очистки совести, но там меня уже ждало письмо. Женя спрашивала, что со мной случилось, и писала, что Макс отнёсся к моему сообщению довольно скептически и советует ничего не предпринимать. Я ответила, что теперь знаю, откуда берутся двойники, а Максу попросила передать: как долго он намерен прятаться, ничего не предпринимая? Письма, должно быть, ждали, потому что ответ пришёл немедленно. Судя по лаконичной манере изложения, его написал Макс – всё письмо состояло из одной фразы «Что ты предлагаешь?»

«Найти Бошняка, – ответила я. – Это реально. Теперь я знаю несколько больше, чем раньше, и, поверьте, всё завязано на него. Он втравил нас в эти неприятности, он же способен из них вытащить. Остальное при встрече».

Пауза, примерно на полчаса. Я представила, как они оживлённо обсуждают сказанное между собой.

«Где ты находишься?»

«В Москве, в гостях у Мэл».

«Завтра утром я тебя заберу. В 9.00 у подъезда».

«Ты тоже в Москве?»

«Я – да. Женя – нет».

«Договорились», – написала я. Занятная штука – интернет, можно общаться он-лайн, будучи в трёх разных местах.

– С кем переписываешься? – спросила Мэл, входя в комнату с двумя кружками чая в руках.

– С Максом, – честно сказала я, беря одну из кружек. – Спасибо.

– Просит прощения, я надеюсь?

– А может, это я должна прощения просить?

– Ты? Ну-ну, – фыркнула она. – За такие деньги, как у тебя, мог бы и потерпеть.

Я промолчала, хотя для этого потребовалось некоторое усилие. Её предвзятое отношение к Максу меня и раньше раздражало.

Макс, как всегда, был пунктуален. Я проспала дольше, чем думала, и едва вышла на кухню, как Мэл с усмешкой кивнула в окно:

– А твой уже тут.

– Ой, – сказала я. – Надо мне побыстрее.

– Да не торопись, позавтракай, никуда он не денется. Хочешь, спущусь и скажу ему, что ты задерживаешься?

– Да не надо… – запротестовала я, но она уже скрылась в прихожей. Представив, что именно она может сказать Максу, я быстро сунула плюшку в зубы и кинулась одеваться в армейском темпе.

Натягивала куртку и наворачивала шарф, конец которого маскировал дырку на спине, я уже на лестнице. Представив, как я буду выглядеть, выскочив к Максу с булкой в зубах, я остановилась на предпоследней площадке, пытаясь перевести дух и дожевать то, что было во рту. Сердце колотилось так, словно я пробежала десяток километров. Сунув остаток плюшки в карман, я вытерла вспотевшие ладони об одежду и натянула перчатки. Иногда проще убить десяток врагов, чем встретиться с одним мужчиной.

Медленно, словно преодолевая встречное течение, я спустилась по ступенькам последнего пролёта, вышла в подъезд и толкнула входную дверь.

– …А это, чёрт возьми, тебя не касается! – донёсся до меня резкий голос Макса. Так, приехали. Мне нужно было думать не то том, как встретит меня почти жених, а о том, как разрулить встречу между ним и лучшей подругой. Которая, то есть встреча, предсказуемо переросла в ссору.

– Да неужели? А, по-моему, очень даже касается! – Мелюзина тоже почти кричала. – Ты сбегаешь, как только запахло деньгами…

– Не говори того, чего не знаешь!

– Чего я не знаю?! Что тебе предложили хлебную должность и хорошее наследство? Да без этого ты на Женьку и не взглянул бы! Ну, конечно, фирма Белоусовых – это тебе не поиск квартиры и не рекомендации нужным людям, это что-то повесомее!

– Я тебе что-то должен? Тогда выставляй счёт, оплачу всё до копейки! – никогда ещё я не видела Макса таким злым. – Но не припомню, чтобы я обещал тебе любовь до гроба! Да ты и сама о ней не говорила.

– Знаешь, Макс, я всё понимаю. И я бы не стала тебя винить, если бы просто завяли помидоры. Но ты отшвырнул меня, а теперь морочишь голову моей подруге, а всё из-за…

Она осеклась, видимо, заметив, что взгляд Макса направлен мимо неё, и обернулась. Я молча смотрела на них обоих. Мэл открыла рот, но так ничего и не сказала. Вместо этого она кинулась к двери подъезда. Я сделала шаг в сторону, пропуская её, и когда дверь захлопнулась, некоторое время смотрела на пятнышки, выступавшие из-под облупившейся краски на металлической створке. Вот тебе и «плохо знаешь». Вот тебе и «не люблю шкурников…»