Страница 38 из 107
– А, привет, – что-то голос у Макса был не особо бодрым.
– Я не вовремя?
– Не то, чтобы… Извини. Просто настроение паршивое.
– Что-то случилось?
– Да ничего особенного, мелкие неприятности по работе. Но это даже кстати, что ты позвонила, я всё равно хотел с тобой связаться.
– Да?
– У Гривичева – я тебе рассказывал, что с ним встречался, помнишь?
– Угу.
– У него на днях открывается выставка в Коломенском. Я получил приглашение. Не хочешь составить мне компанию?
– С удовольствием, – я поняла, что успела соскучиться по Максу. – Прямо на открытие?
– Ну да. Четвёртого числа. Я за тобой заеду в пять, хорошо?
– Отлично, – значит, мы с Максом проведём вместе вечер, а то и ночь, и расспрашивать его будет куда удобнее, чем по телефону. – Как поживает мой портрет?
– Как поживает… – Макс тяжело вздохнул. – Да фигня какая-то получается с твоим портретом, прости, конечно… Я думал, что уже закончу, но теперь, боюсь, придётся переписывать.
– А что такое?
– Да сам не знаю. Вроде как всё в порядке, но результат мне не нравится. Ты не могла бы попозировать мне ещё разок?
– Да, конечно, без проблем. Можно после выставки, идёт?
– Идёт. Спасибо тебе.
– Да не за что, – рассмеялась я.
Я положила трубку, улыбаясь. Сам не думала, что короткий разговор с Максом так поднимет мне настроение.
Всё утро я рылась в интернете, пытаясь найти хоть что-нибудь про Петра Викторовича Бошняка, и не нашла практически ничего. Лишь одну полупустую страничку в социальной сети, с несколькими фотографиями и парочкой отзывов на каждую. На фотографиях, сделанных в последние несколько лет, явно был мой знакомец, но сказать по ним что-либо было практически невозможно. Обычные фото – на природе, за столом в компании, у каких-то исторических достопримечательностей. И при этом, что характерно, не было ни одной детской или юношеской фотографии, на всех красовался мужчина в годах. И никаких сведений о детстве, или хотя бы об учебных заведениях, которые он закончил, или в которых работает. Хотя он отрекомендовался мне как учёный, сотрудник крупного физического института. Правда, обмолвился, что официальная наука его открытие не приняла. Ну, ещё бы!
Попытка порыться на сайтах физических институтов также ничего не принесла. Да, там отыскались два Бошняка, но одного звали Александром Игоревичем и он был ещё старше моего знакомого, а второй и вовсе оказался женщиной.
Заодно я проверила, попало ли в сводки вчерашнее происшествие в метро. Оказалось, что попало, но все заметки отмечали, что пострадавшая смылась, не став дожидаться ни врачей, ни полиции. «Её личность выясняется», – написали в одной заметке, и я, хмыкнув, в который раз мысленно пожелала нашей полиции неудачи. Была выложена даже фотография, видимо, с телефона того субъекта, который нас снял – к счастью, размытая, так что опознать нас по ней было бы довольно сложно.
Так что же с Викторовичем? Я постучала пальцем по губам. Ладно, пойдём другим путём. Люди, оставляющие отзывы под фото – что известно про них? Скорее всего, большая часть случайные посетители, но вдруг?
Телефон позвонил, когда я просматривала энную по счёту страничку, попутно сохраняя всё, что, как мне казалось, могло представлять интерес. Я, не глядя, поднесла трубку к уху:
– Алло?
– Привет, – сказал женский голос.
– А, это ты, – её звонок меня не удивил, я и сама собиралась ей позвонить не сегодня, так завтра, и поделиться результатами моих поисков. – Привет.
– Ни от чего не отвлекаю? – спросила Женя вторая.
– Да нет.
– Тогда слушай. Я тут решила обзвонить наших знакомых, чтобы спросить, не известно ли им что-нибудь о Петре Викторовиче.
– Надеюсь, не Максу? – встревожилась я.
– Нет, я же помню, что ты сама собиралась с ним побеседовать. Кстати, побеседовала?
– Нет пока, встретимся через два дня, тогда и учиню ему подробный допрос. Так что наши знакомые?
– Большая часть его не знает, но кое-кто о нём слышал, однако ничего конкретного. Он всё больше крутится среди богемы. А вот Мелюзина его знает. Правда, сочла шарлатаном.
– Он и ей что-то предлагал?
– Нет, у неё, слава богу, собственный талант имеется. Но вот играл в её группе один парень, он сейчас тоже делает самостоятельную карьеру. Самоучка, даже в музыкальной школе не учился, но вдруг заиграл, как бог. Ну, по её словам. Короче, тоже из его клиентов. Но знаешь, что интересно? Относительно недавно он вдруг начал хандрить, пить, и жаловался Мэл по пьяной лавочке, что талант его иссякает. А потом вдруг засуетился и принялся собирать деньги. Он не беден, но тут, видимо, совершенно астрономическая сумма понадобилась, заложил квартиру, машину продал, занял у всех, у кого только мог, в том числе и у неё. И после этого и пьянство, и жалобы прекратились, зато карьера его сделала очередной рывок. Правда, долги до сих пор выплачивает.