Страница 17 из 56
-Мы же в командировке. Потом отчет надо будет предоставить. Что мы напишем?
-Какие мы правильные! – пошутил Мишка.- Тогда я пошел. Встречаемся на завтраке в холле через полчаса.
Множество чувств раздирали ее душу. Юлька приняла контрастный душ и вытащила косметику из ведра. Жизнь продолжалась. «Надо меньше пить», - сказала она зеркалу и показала язык. Она была и счастлива, но понимала, что это – ворованное счастье. А поэтому на душе была тревога. Она нарастала с каждой секундой.
В тот момент, когда она спускалась в холл первого этажа, позвонила мать и, рыдая, сообщила, что ночью умер папа. Она звонила из Юлькиной больницы. Отец умер через час после поступления в реанимацию. Обширный инсульт. Сластенин в этот момент стоял внизу и наблюдал, как медленно летела Юлька со второй ступеньки на ковер. Он подбежал поздно и поднял ее на руки.
-Холодной воды! – орал он на весь холл. – Это обморок.
Сбежались люди. Нашлась вода. Юлька очнулась и сказала только: «Папа умер!». Дальше события замелькали так быстро, что Юля ничего не помнила, вернее, помнила какими-то кусками. Сластенин берет такси, они едут в аэропорт. Они летят в самолете. Потом опять машина и, наконец, мама. Она плачет. Юля пытается ей объяснить, что виновата она. Сластенин не уходит. Почему?
-Тебе же надо спасать свою жену.
-Она этого не желает. Я лучше помогу вам с похоронами.
И он действительно помог. Вера Никифоровна стала задыхаться, и Юлька кинулась ставить капельницу. Мишка весь день куда-то звонил, ездил, договаривался. Юлька пыталась всучить ему деньги, какие были, – но он не взял.
Хоронили отца на следующий день. Александр Васильевич не перенес второго инсульта. Первый был три года назад, у него отнялась речь, ослабели правые конечности. Но все достаточно быстро восстановилось. Инсульт очень повлиял на него. Говорят, близость смерти, меняет людей. Так случилось и с ним. Если раньше он все время подсмеивался над своей верующей супругой, которая посещала храм каждые выходные, вычитывала молитвы, крестила еду, то теперь он и сам стал прислушиваться к Вере Никифоровне, ходил с ней храм, исповедовался и причащался. Словом, он ушел подготовленным к смерти человеком. Благодаря стараниям своей жены. И, как ни странно, музыке Баха. Последние годы они всей семьей любили слушать его чудную музыку. Отец собрал коллекцию дисков с его произведениями. А лет пять назад стал писать книгу об этом замечательном немецком композиторе. Еще он добавлял всегда: « и богослове». «Моя вера, - однажды сказал он Юле, - проистекает из его музыки. Слушай ее чаще, и ты меня поймешь».
Юля с матерью стояли в храме, где отпевали отца, и плакали, держа зажженные свечи. Потом были долгие поминки. Многие люди добрым словом вспоминали Александра Васильевича, как он играл, каким прекрасным был педагогом. Сан Саныч порекомендовал Юле взять отгулы. На этом настаивал и Михаил Андреевич. Но она не умела отдыхать. Сластенин поддерживал уставшую Юлю под локоть. В этот момент карета скорой помощи мчала его супругу в Юлькину реанимацию. Об этом никто не знал. Скорую вызвала соседка, зашедшая в открытую дверь и увидевшая голую женщину на полу.
Так следующее утро познакомило двух женщин – Юлю Харитонову в белом медицинском костюме и Эльвиру Котову, которая была в коме. Сан Саныч и Михаил Андреевич стояли возле тела и рассуждали, чем еще можно помочь Эльвире.
-Я и не знал, что она еще и наркотики принимает, - тихо сказал Михаил Андреевич и вдруг вздрогнул, увидев Юлю. Она была белее мела. Юлька вспомнила, что не выпила таблетку. «Могут начаться голоса», - она выбежала в коридор, потом в туалет, судорожно доставая свои голубые пилюли. Женщина, лежавшая там, и есть Мишкина жена. Она моложе Юльки, с точеной фигурой, загорелой кожей, дорогим маникюром. «Просто принцесса какая-то, и что мужикам еще надо?», - прошептала Юлька. «Только вот почему она в коме, а мой отец умер? Кажется, я знаю. Это наша расплата».
В коридоре ее ждал Мишка. Он осунулся и держался рукой за сердце.
-Ты не спал? А с сердцем что?
-Да, я, как приехал домой, узнал, что ее со скорой сюда отправили, тоже поехал. Обычно я ее в токсикологию возил или сам капал. А тут такое дело – уж прости, вам работу доставил. Вот такая ситуация.
-Это не ты, а скорая. Будем лечить. Иди, поспи лучше. Деньги завтра тебе верну, сниму с книжки. Спасибо тебе за все. Может, ЭКГ сделаешь?
-Не надо. Делал я уже. Ничего страшного…
-Врешь ведь.
Она прижалась к его щеке. Сан Саныч вышел в коридор и закашлялся. Мишка поплелся в свое отделение, а Юлька – лечить жену своего возлюбленного.
«Тебе же все токсины вымыли, все вычистили, что же ты не приходишь в себя?», - думала Юля, в сотый раз изучая прекрасное тело на реанимационной койке и историю болезни Эльвиры. «Да, дело плохо», - сказала она про себя и пошла к отцу Сергию. По дороге ее одолевали прегадкие мысли о том, что если Эльвира сейчас умрет, Сластенин может жениться на ней, Юльке. «Но ведь у меня шизофрения. Замуж нельзя. Да и ему. Мама говорила, что четвертый брак не благословляется. Значит, так оно и есть. Какая же я идиотка!».