Яр

— Думаю нам пора, — но сделав лишь несколько шагов, она вдруг плавно как опадающее в тазу тесто повалилась на грязный линолеум. Я так резко подскочил с кресла, что оставленный без присмотра стаканчик упал, и из него вылились остатки воды.

 

— Он ее отравил, — процедил я, глядя в пустоту длинного больничного коридора.

— Тебе не кажется, что ты против него несколько предубежден? Не любишь мужчин с хвостиками? — Яр разглядывал нечто похожее на фикус, стоявшее в чудовищном горшке на стойке регистрации. Или, как теперь принято говорить, на ресепшн. Примостившаяся за бортиком хорошенькая медсестра с не меньшим интересом рассматривала Яра.

— А ты знаешь, что из сока некоторых видов фикуса производят каучук?

— Какой каучук, Яр! Как пить дать, он ее отравил!

— Андрей, успокойся. Если ее отравили, то яд найдут в ее теле. Но, честно говоря… И он вроде как в компании десяти друзей был, когда даму на тот свет пытались отправить? Что-то ты опять пытаешься подогнать факты под свою версию. Возможно, тебе Полина приглянулась, и ты думаешь, как бы сподручнее от Кротова избавиться? — Яр озорно подмигнул.

— Да вот еще. Эта разукрашенная дурочка, которая отмечает смерть отца посещением парикмахера?

— Кажется, у нее был сеанс солярия…

— Вот насчет ее сестры я бы подумал… — я пристально посмотрел на Гордеева. — Не обижай ее, Яр.

— Эй, Дон Кихот. Это ветряная мельница, тебе с ней не справится.

— Господа, вы из милиции?

В конце коридора стоял кучерявый мужчина в очках и белом халате.

— Мы выяснили, что случилось с гражданкой Кучерук.

Я даже дыхание затаил в ожидании продолжения.

— Сердечный приступ. Пока она без сознания, но скоро должна прийти в себя.

Яр вернулся к фикусу:

— Между прочим, в дикой природе существует 1000 разновидностей этого растения…

— Ну что ж, — разочарованно протянул я. — Но версия была неплоха. Так и представляю заголовки: «Убийца наносит второй удар». Постойте-ка, а есть яды, которые маскируют отравление под сердечный приступ?

— У тебя слишком богатое воображение, — вынес Яр вердикт.

ГЛАВА 6

Никаких свидетелей инцидента в метро не нашлось. Куча народа была на платформе, но свидетелей нет. Наверно только у нас в России так бывает. Камеры слежения ничего толкового не зафиксировали. Только бурление в толпе и зависшая над платформой женщина. За два прошедших с инцидента дня Кучерук вполне пришла в себя, но врачи пока запрещали с ней общаться. Я кое-как разгреб параллельные дела и решил, наконец, съездить к вдове Кость, тем более мне наконец вернули машину из ремонта. Она наверняка должна что-то знать про смерть девочки. После обеда я поспешно сбежал из кабинета, опасаясь, что на пороге могут перехватить с очередным «срочняком».

Осень сегодня снова радовала. Бесконечную октябрьскую слякоть освещало по-летнему радостное солнце. В такую погоду хотелось не думать о костях, убийствах и злодеях, а сесть где-нибудь в парке на лавочке и понежиться в теплых лучах дневного светила. И желательно, чтобы рядом еще сидела любимая девушка, этакая веселая светловолосая хохотушка и рассказывала какие-нибудь неважные, но милые глупости. А еще мороженое, сливочное в руках… Я так размечтался, что едва не пропахал носом землю, врезавшись в бордюр. Изобразив несколько неуклюжих па, я таки удержался на ногах и дальше уже пошел как обычный москвич, сменив блаженно-мечтательное выражение на мрачно-сосредоточенное с намеком на легкую ненависть ко всем и вся. Верная Нексия поджидала на проковке, сияя непривычно чистыми боками. Лихо вывернув на улицу, я погнал по уже привычному маршруту в область.

Дверь мне открыл Евгений. На этот раз он был в джинсах и ярко-голубой майке, но волосы традиционно были щедро чем-то сдобрены и пригнаны плотно к черепу.

— Опять вы, — устало протянул он и отступил, пропуская меня внутрь, — проходите, что уж. Вам наверно Изольду? Она скоро должна прийти. Можете ее подождать.

Без своей «начальницы» он вел себя гораздо раскованнее, я бы сказал человечнее, что ли. И, хотя он по-прежнему напоминал мне избалованного ребенка, все-таки не вызвал немедленного и с трудом контролируемого желания двинуть ему в холеную физиономию локтем как в предыдущие наши встречи.

— Вам налить? — он подошел к невысокому столику, уставленному бутылками, и взял два стакана.

— Минералки, пожалуй.

Парень взглянул на меня, потом на батарею красочных бутылок, но ничего не сказал.

— Сейчас принесу, — он поставил бокалы обратно и исчез.

— Где же ваша волшебная горничная? — поинтересовался я, принимая у него минералку.

Вспыхнувшая плотоядная улыбка мгновенно превратила его смазливую физиономию в откровенно хищную.

— Нет его. На лестнице поскользнулся, ногу сломал.