Яблочные дни. Клинки и короны

Скрывая замешательство, Энтони как мог учтиво поклонился и вновь встал между Джоном и Хьюго. Король Лауритс? Драгуны совершенно не в курсе дел политических. В Эскарлоте и Блицарде сменились короли, а они об этом узнавали последними и случайно. Как военный Энтони не придал этому особого значения, но как сын дипломата он был раздосадован и посрамлён. Эскарлота, Блицард… Что же зреет в Блаутуре? Как бы не подхватить эту заразу...

Дезире стучала ноготками по подлокотнику герцогского трона, смотря на Энтони в упор. У Берни глаза матери. Цветом, но не выражением. Берни мог смотреть с добром, мог с яростью, но так...

— И о том, где моя невестка, вы тоже ничего не знаете. — Герцогиня Оссори отчитывала друга своего столь же великовозрастного сына как мальчишку. — Позволить ей уехать вслед за сумасбродом-мужем было крайне безответственно. Девочка глупа и изнежена и за своими книжками совсем не знает жизни. Её неприятно поразит, что мужчины вокруг — не те рыцари, о которых она читала.

Дождавшись окончания выговора, Энтони вскинул голову и снова шагнул вперёд. Дезире взирала победительницей, снова раздался перестук ноготков. До того, как он стал избегать Альду, она рассказывала, что побаивается будущую свекровь. Тони тогда сказал: напрасно, Дезире в ней души не чает. Теперь он понял, чего боялась девица Уайлс. Забота герцогини Оссори была едва ли лучше ненависти.

— Будучи вашей воспитанницей, Альда поступила так, как сочла единственно верным.

Энтони принял пронзающий взгляд, не подумав отступить или отвести глаза. Арчибальд вновь закрыл лицо рукой, но тут же её отнял и порывисто поднялся:

— Мы рады видеть тебя, Энтони, и тебя, Джон, и, конечно, тебя, Хьюго. — Он обнял Энтони, пожал руки Джону и Хью, обернулся к супруге. Дезире сохраняла невозмутимость, её выдавал лишь полный недовольства взгляд.

Пилигрим Арчи снова приобнял Энтони за плечо и наклонился к самому уху:

— Ну как, малыш Тони, ты расскажешь мне, где прячется мой сын? — Соль и ветер истерзали его голос до хрипоты. — Боюсь, на этот раз на кроне дерева или в пещерке великана я его не найду....

Энтони не сдержал улыбки. Излюбленные места Берни, где тот прятался ребёнком. В уголках карих глаз Арчибальда всё так же лучились морщинки смеха, светлые выгоревшие волосы будто только что потрепал морской ветер, а ладони, кажется, никогда не забывали каната или компаса. Арчибальд не менялся, как и Дезире. Необыкновенные и счастливые супруги Оссори, где же ваш сын?

Герцог Оссори хлопнул Аддерли по плечу и повернулся к жене, говоря с друзьями сына:

— Сожалею, но вы приехали в Оссори, когда тут настали смутные времена. Моего сына и наследника унесло от родных берегов неизвестно какими ветрами, а моя супруга и герцогиня выступила против короля.

Дезире шумно вздохнула, раздувая ноздри, и открыла было рот, но Пилигрим Арчи выставил вперёд ладонь и сел обратно в тронное кресло.

— Спокойно. Глава этого дома до сих пор я. И расхлёбывать сваренное возлюбленной супругой варево тоже мне. — Дезире вздёрнула нос и отвернулась. Арчибальд одарил её нежнейшей из улыбок, после чего обратился к Энтони: — Монеты с этим прекрасным профилем вы уже видели, не могли не видеть.

Аддерли приготовился к приступу негодования со стороны Дезире, но та лишь сжала подлокотники, по-прежнему не глядя на мужа. Поразительно, но, похоже, сейчас хозяином и правда был герцог Оссори. Укрощение Оссорийской Звезды достойно восхищения.

— Изображение с ликом герцогини Оссори украсят любую вещь, — с придыханием ввернул Хьюго, из бретера превратившись в подлизу.

Пилигрим Арчи ему улыбнулся и вновь с нежностью взглянул на супругу:

— Не сомневаюсь, фигура с этим лицом украшает нос моего корабля.

Дезире не смогла не улыбнуться. Арчибальд хмыкнул и, понизив голос, продолжил уже не шутя:

— Но чеканку оссорийских монет Лоутеан счел выходкой непростительной. Он отправил сообщить нам о королевском недовольстве своего самого меланхоличного, но и именитого родственника герцога Грэ. А тот, явившись пред очи моей герцогини, вдруг сбросил дрёму, встряхнулся и поддержал её в непокорности. И теперь все наши вассалы, Грэ и ряд чуть менее знатных мессиров гостят у нас. Ну, как гостят… — Супруги переглянулись с видом сообщников. — Во главе своих ополчений.

Энтони невольно коснулся шрама на затылке. Тот напомнил о себе, пульсируя и гаденько ноя. Неповиновение королю, излишне самостоятельное герцогство, ополчения, собранные то ли для защиты, то ли для наступления, притом одно из них возглавляет его, Энтони, родной дядя по матери… Так и есть, Блаутур подцепил заразу, гуляющую по Полукругу.

— Как вы это допустили? — Аддерли не узнал собственный голос. Пусть король отобрал у него чин, но военный ум бил тревогу. — Как военный могу поручиться, что блаутурская армия свободна от войны с Эскарлотой.

— Я приехал неделю назад, а новые друзья моей супруги здесь уже гостили, — с сожалением произнёс Пилигрим Арчи. — Пришлось принимать игру. Так что меня очень тревожит, что вы, мальчики, здесь, а ваш собранный заново полк — неизвестно где. Лучше скажите, что в столичных казармах, выстроенных принцем Кэдоганом. Ведь моя герцогиня, узнав о несчастье в Лавесноре, немедленно отправила деньги на возрождение «драконьего» воинства.