Страница 194 из 216
Резкий смешок. Рональд прошёлся по комнате, гремя, как десяток солдат на плацу.
— Да что тебе сдался этот Райнеро? Почему ты так в нём уверена? — Он повернулся к ней и сощурился. Руки скрещены на груди, в голосе тихая угроза... Только не ревность, нет!
Альда вскочила, откинув покрывало, лишившись сил прятаться.
— Он защитил меня от Рейнольта, я доверяю ему! — Мир слегка колебнулся. Альда прикрыла глаза и повернулась к мужу спиной.
— Да что ты! И, похоже, не просто доверяешь, а? Лопочешь с ним каждый день, просишь рассказать сказки, а недавно вообще уснула в его кресле!
— Рональд!
— Истосковалась по мессиру Чь, своей бешеной псине? Решила найти ему замену, раз муж опять наскучил?!
— Это не так!
— А вот мне так не кажется! Назови хотя бы одну причину, по которой я должен разувериться!
Руки снова накрыли живот, этот жест появился сам. Альда с надеждой оглянулась на окно, но там ничего не изменилось. Лишь чернота ночи и слабый плеск огней улицы.
В повисшей тишине Альда отчётливо слышала сопение Рональда и стук собственного сердца.
— Райнеро благородный человек, он спас меня, я очень ему признательна. И что дурного в беседах?
— Просто признай, тебя влечёт к нему, ну!
Взявшаяся из неоткуда решимость застучала в висках, завертелась на языке тревожной тайной.
— Нет же! Рональд, мне не нужен никто, кроме тебя...
— Разве? Мессир Чь подтвердит обратное!
— Я же ношу твоего ребёнка! Зачем мне принц Рекенья или мессир Чь?
Последние слова запутались, забились в паутине тишины. Невероятная слабость охватила ноги и потянула вниз. Только не обморок! Альда глубоко вздохнула, опёрлась рукой об угловой комод. Решимости повернуться к Рональду у неё не осталось. Почему он молчит, от ярости? Зачем она призналась, не нужно было! Глупо полагать, что он обрадуется, сейчас не время для графят... Время для дороги в Блаутур и встречи с Дезире Оссори…
Альда всхлипнула и закрыла лицо руками. Как может радость от зарождения новой жизни стать страхом и сожалением? Она была счастлива и она боялась предложить разделить своё счастье даже мужу. Это неправильно, так не должно быть!
— Альда... То, что ты сейчас сказала, это правда? — Он подошёл совершенно неслышно, мягко положил ей на плечи руки. Альда попыталась ответить, но ком в горле не давал вздохнуть. Она лишь кивнула, после чего скорее догадалась, чем ощутила, что Берни развернул её и теперь прижимает к себе. — Милая моя... Я дурак, я полнейший кретин! Я не знал, не заметил...
Альда уткнулась мужу в рубашку, глуша рыдания. Сердце Берни колотилось, как и её.
— Я не хотела, чтобы ты узнал, — почему-то она шептала, как если бы поверяла тайну. Впрочем, в последние дни это и была её самая большая тайна.
— Почему? — Берни поцеловал её в макушку, Альда покрепче прижалась к мужу, чувствуя, как мир пускается по кругу.
— Потому что ты отправишь меня в Блаутур... Берни, пожалуйста, не надо!— она сдавила его сорочку и замотала головой. — Пообещай мне, что не сделаешь этого! Тогда, в том поместье, мы не должны были... — Альда подняла на него взгляд.
Берни улыбнулся и покачал головой, в глазах нет и тени злости, только тот блеск, от которого по её сердцу всегда разливалось тепло.
— Нет, конечно нет, глупенькая моя... Я никуда тебя не отпущу. Прости, прости за всё это...
Альда обняла Берни. Он обхватил её за талию и чуть приподнял, так, чтобы их лица оказались напротив друг друга.
— Берни?
— Да?
— Я люблю тебя. И я, конечно, дам тебе сына.
— И я вас тоже очень люблю.
4
Квентин торопливо шёл по безлюдному коридору, впереди семенила несмолкающая служанка. Чудится ли ему кисловатый запах болезни, вонь жжёных волос? Приглушённый свет, затхлый воздух от горевших всю ночь свечей и тишина... Почему малыш Гарсиласо не несётся навстречу, как раньше? Квентин взглянул на лекарскую сумку. Сбывались его кошмары, неужели и в этом доме придётся раскрыть её не просто для того, чтобы показать Салисьо инструменты и склянки?
— ...а она отказывается! Уж мы её и уговорами, и по-всякому, нет, и всё тут! Дала до спальни довести и лежит, рыдает... А какая бледная, господин лекарь, аки смерть! Мы госпожу так и нашли, в обмороке, беленькую, только щёчки так и горят! Плохая, господин лекарь, совсем плохая!
Квентин на ходу закатал рукава, смотреть на виляющую впереди служанку сил не было. Наверняка заразу принёс кто-то из приходящей прислуги!
— Никто из слуг не болен?