Страница 165 из 216
Фёрнфрэк
1
Яльте пройдут там, где…
Эфес рапиры хорошо ложился в ладонь, фибула под горлом верно держала плащ, перекинутая через плечо сумка не билась о бедро, щеколда на оконной раме поддавалась играючи. Беглец предчувствовал успех.
… не пролетит ветер…
Тишина в доме стояла нерушимая. Слишком поздно для трогательных посиделок в гостиной: граф Оссори и его каменюка на ночном объезде, графиня спит сном святой, коза Скогбрюн отправилась за рыбой в соседний город, стража бдит у окошек с видом на крыльцо, пьяный конюх ему не помеха, так что ловить беглеца просто некому.
… и не пробьётся море.
Окно открылось. Сырость оттаявшей земли, дым костров с разрушенных улиц, вот оно какое, прикосновение свободы, андрийской весны! Забравшись на подоконник, Райнеро повертел головой, кивком поприветствовал единственного свидетеля своего побега — троллью морду на водостоке — и ступил на доску карниза. Тот скрипнул под его сапогами, узкий и шаткий, не годился, чтобы по нему разгуливали. Внизу поблескивали лужи, улочка вилась за улочкой и выводила к временному мосту через Тайг и университету, чьи шпили виднелись уже отсюда. Хенрика устроила там укрытие своему племяннику, союзнику и почти командующему. У сошедшихся Яльте имелись на Андрию грандиозные планы, и уж этот союз правилен, тесен и обречён на победы. Райнеро поборол искушение обернуться на волчью шкуру у камина, алтарь, где они с кузиной провели семейный обряд. Каждый из трёх минувших с той ночи дней Райнеро вспоминал, как целовал Хенрику, настоящую Яльте, красавицу с кожей белее звезды, как держал её в руках, как вжимал её в себя, и она то покорялась ему, то властвовала, то взвизгивала смеясь, то молчала, унимая стон словно муку, заклиная взглядом глаза в глаза «Ты — Яльте, мы — Яльте, мы должны быть вместе, чтобы не ведать страха, всегда». Он любил её, и это было ни на что не похоже.
Прохладная, хлёсткая ладонь хлопнула его по щеке. Белоокая. Морщась, Райнеро накинул капюшон, её свет бесстыже освещал самые мрачные закутки его памяти. Изменник, убийца… Сыновья не должны убивать отцов, племянники не должны блудить с тётушками. Ты грешен, ах, до чего же ты грешен, но ты снова выворачиваешься из моих объятий, играешь с моим терпением…
Райнеро ухватился за камень стены, такой же стылый, как пощёчина, собираясь присесть книзу, повиснуть на руках, оттолкнуться и приземлиться на корточки. Не сбылось. По ушам саданул надрывный крик, чуть не погнавший его обратно в плен. Кричали совсем рядом. В соседней комнате.
— Прочь! Берни! — Графиня Оссори!
А где же стража? Ну же, почему никто не отзывается?! Грохот, вскрик. Райнеро проделал три шага вбок по карнизу, прижимаясь к стене спиной. Сердце колотилось не меньше, чем там, у Апельсинных ворот. Если с Альдой случится беда, он… себе не простит!
Стекло и ставень выбили до него, и Райнеро легко спрыгнул внутрь. В спальне светил только один канделябр, в изголовье постели, но луна услужила: Альда Оссори, в одной сорочке, спиной жалась к угловому буфету.
Сдёрнув капюшон, Райнеро вынул рапиру и шагнул к незнакомцу, который явился к женщине без плаща, но со шпагой, и пока не замечал, что больше они не одни.
Высокий, широкоплечий мерзавец ловил перепуганную женщину, раскинув руки в стороны и приближаясь к ней, как охотник к лани! Вдруг Альда вздрогнула и посмотрела прямо на Райнеро. В глазах плеснул ужас, губы безмолвно шевельнулись, будто графиня боялась кричать.
— Принц... — бедняжка судорожно обхватила себя за талию, не сводя с Райнеро глаз.
Незваный гость развернулся с прытью если не военного, то разбойника. Это хищное лицо... Тяжёлый взгляд, длинный и тонкий нос, не хватало только холодной ухмылки... А вот и она! Воин Андрии с рожей истинного налётчика, на сей раз не прячась под забралом, легко вскинул шпагу и шагнул к бывшему командующему.
— Ваше рвение похвально, — признал Райнеро, — но, боюсь, вы перестарались. Похищать графиню уже не нужно, или вы не заметили, как осада завершилась?
Комната мало подходила для поединков. Райнеро не спускал глаз с андрийца, в то же время стараясь приметить «поле боя». Пол усыпан осколками и сухоцветами, должно быть, цветы стояли на подоконнике и упали первыми. Постель смята, одеяло на полу, стул перевёрнут, столик сдвинут — путь спасения Альды Оссори не трудно разглядеть.
— Именно, граф. Осада кончилась, а леденцовый мальчик всё думает, что может мной командовать?
Райнеро стиснул эфес рапиры, разбойник явно веселился. И что он тут забыл? Влюбился в графиню Оссори во время сдачи города и теперь брал свой трофей?
— Позвольте, кем же я не могу командовать?
— Графом Рейнольтом, слугой короля блаутурского.
Райнеро не заметил, как издевательский поклон продолжился молниеносным рубящим выпадом, но его рука оказалась умнее. Боевая шпага графа скрежетнула по клинку рапиры и пошла в атаку, ничуть не сбавляя темпа. Удары градом, Райнеро попятился, за спиной окно, но с этой зубочисткой не напасть! Шпага Рейнольта метила в грудь, сыпля мелкими ударами слева. Отскочить, развернуться, отразить, оборона, что за блажь! Удар сверху, Райнеро выставил рапиру и не рассчитал. Лязг, жалобная дрожь стали. Увернуться, отбросить эфес с огрызком клинка, отбежать в сторону. Теперь он без оружия, чудесно!