Страница 155 из 216
Фёрнфрэк
1
На жёлтой арене листа проступал красный, выставивший рога бык, такой значимый в Эскарлоте и совершенно бессмысленный в Блицарде. В отличие от оружия, перстень с родовым знаком оставался у пленника и позволял, например, запечатать послание, которое не попадёт к адресату. Десять листов ушло на описание того, как командующий Агне оборонял Фёрнфрэк и как теперь сидел в почётном плену. Знает ли прекрасный адресат о его участи? Юлиана форн Боон помогла ему избежать плена в Хильме, стала ему невестой и повесила руну на шею, но спаслась ли сама от гнева Яноре? Узница она в Сегне, опальная фаворитка, изгнанная в родовые владения, или беглянка, нашедшая защиту у Всевечного? Следовало спросить в ту ночь, какая святая ей покровительствует, но Райнеро Рекенья-и-Яльте по обыкновению был помешан на себе и грехах.
Щеки коснулся мягкий, скользящий свет, будто холодные пальчики легко пробежали по коже. Райнеро отвернулся от окна. Сегодня туда глядел месяц, укутанный в серое кружево. До встречи с Белоокой ещё долгие дни, но она и сейчас не забывала пожелать своему принцу доброй ночи.
А ночь наступала неотвратимо. Райнеро не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь так не желал её наступления. С собою она приводила кошмары. То протыкала горло шпага Рыжего Дьявола. То принца Рекенья в цепях тащили через всю Висенсию во дворец, где почему-то восседал на троне Сезар, и на лице его белел осколок актёрской маски Мрачновременья. То повзрослевшая Рамона, такая красавица, с визгом и хохотом по дождю убегала от брата кустами абелий. Он догонял, подхватывал на руки и не мог удержать, сестра падала в земную грязь. Заставлять себя лечь от ночи к ночи было всё труднее.
От стука Райнеро постыдно вздрогнул. Не дожидаясь ответа, дверь приоткрыли, в тёмном проёме блеснул огонёк свечи.
— Принц, вы не спите? — слова на блаутурском могли принадлежать только одной женщине.
— Входите, — Райнеро поднялся навстречу Альде. — Что случилось? Что вас напугало?
Приподняв подол сорочки, Альда Оссори пробежала к нему через всю комнату и потянула за руку:
— Вам нужно уйти, скорее!
— Куда? Почему? Беспорядки в городе?
— Рональд уехал, я не могла её не пустить... Скорее же, принц!
— Успокойтесь, от кого я должен прятаться?
— От вашей...
— Тётушки, — мурлыкнули из темноты коридора. — Милочка, в сторонку.
— Я сейчас же пошлю за мужем!
— Нет, не нужно. Графиня, не беспокойтесь, я справлюсь со своей тётушкой. Не бойтесь и идите к себе, уверен, мне ничего не грозит. — Ведь не грозит же? Райнеро едва не взглянул на потолок. В последнее время добрый Боже вдоволь натешился над ним, так может, хватит? Он же сладит со слабой женщиной, не так ли? Хотя в роли поджигательницы она слабой вовсе не казалась…
— Доброй ночи, деточка, — Хенрика Яльте толкнула дверь каблуком, захлопывая её перед носом защитницы Райнеро. Сталь её глаз обещала отменную яльтийскую месть.
— Тётушка, — согнувшись в поклоне, Райнеро отступил на шаг назад. Зрелище жалкое, но кающийся жалок всегда. А меньше всего на свете он хотел бы видеть своим врагом сестру матери.
— Надо же, на сей раз узнал? Чем же я убедила твоё недоверчивое высочество? — Тётушка вымеряла каждый шаг, двигалась изготовившейся к прыжку кошкой. У нее, должно быть, нездоровая страсть к нарядам с чужого плеча: она поясом затянула на стане кожаную куртку и надела юбку мещанки, причудливо топорщившуюся у колен.
Замерла в шаге и вскинула на него глаза, выжидая. Чего? С её губ не сходила усмешка.
— Ты меня разочаровываешь, славненький. На эспланаде, я готова поклясться, в этих очах плясала страсть, но сейчас… Неужели я так дурна в свете этих свечей? Или тебе плохо видно? — хохотнув, Хенрика Яльте медленно поднимала по ноге юбку. Через чулок просвечивала кожа белее звезды.
Попавшись под чары такого бесстыдства, Райнеро упустил, как тётушка обнажила клинки. Он очнулся, поймав один за эфес из крестовины гарды и дужки. Вольпефоррская ковка! Яльте доверила месть рапире, убьёт остриём, а не лезвием?
— Надеюсь, ты крепко держишь в руке не только женские прелести. — Хенрика, красуясь, становилась в позицию. Согнула в локте правую руку. Подняла выше головы и согнула левую. Короткий, не больше пассо, клинок насмешливо чиркнул по воздуху.
— Оружие создают для мужчин, — покачал головой Райнеро и опустил рапиру. — И если им пришлось овладеть женщине, то следует заколоть того мужчину, который довёл её до этого. Я не стану с вами драться. И я раскаиваюсь и прошу о прощении.
— У моего племянника заячье сердечко?
Райнеро увернулся от выпада в плечо, чуть сбалансировав влево. Рапиру держал у ноги.
— Ни в коем разе. Я не хотел причинить вам зла и не причинил бы, клянусь.
У виска свистнуло — а тётушка злится… Райнеро слегка наклонился вправо, убрав руку за спину, увернулся от колющего удара в правый же бок.