Страница 13 из 216
Раздался сухой шелест, причуды сна разнесли его по залу эхом. Квентин успел отвести факел за миг до того, как ласточка опалила бы в огне перья. Когда-то она упала Лийгарию под ноги, вздрагивая от последних взмахов крошечных крыльев. В этот раз, избежав злой судьбы, пташка с присвистом взвилась к провалу в потолке и исчезла в небе. Квентин поводил перед собой факелом, раз, другой, третий — никто не появился. Затухший костёр в кольце из обломков камней молчал, не торопясь трещать золотыми искрами. Страх проступил испариной на висках. Это существо — спаситель? палач? — не вышло из темноты, как раньше, не приподняло широкий край шляпы, не прищёлкнуло по неведомому листку фибулы на плаще до земли.
— Покажись мне! — Если это не сон? И он, бродяга, заново бредёт по хоженой дороге кошмара? — Ты был здесь, покажись!
Квентин измерил шагами зал, от угла к углу. Темнота уплотнялась, света факела хватало только на жалкое пятно в шаге от него.
— Ты вытащил меня из-под лодки, утащил с пляжа! Где ты?! — Броситься назад, в зал полный больных и убогих, убрать голодранца с первыми признаками заразы? — Это ты вернул меня сюда! Покажись же!
Никто не исследовал время, ни безумец, ни учёный, но вдруг… что если… возможно ли, чтобы спасением ласточки был нарушен ход событий, ход времени?
— Меня ищешь, мастер Квентин Кёртис? — зашипели за спиной. — Или тебе больше нравится Лийгарий Кетах?
Квентин развернулся, пырнул огнём темноту — никого!
— Знаешь, чем хорошо, когда у тебя нет тени, Лийгарий? — Рвануть на этот тягучий, вкрадчивый голос, но опять пустота в том месте, куда ударил жёлтый кулак факела. — Тебя трудно отыскать во тьме.
Существо выросло как из-под земли и прямо перед ним. Скрипнул край надвинутой на глаза шляпы, блеснула под массивным подбородком хозяина фибула. Серебряный высверк принёс с собой имя — Людвик! Квентин посмотрел ему за спину. В прошлую встречу эта тень превышала человеческую, колыхалась материей на ветру, теперь… Её не было вовсе. Квентина прошиб холодный пот. Пятясь, он взглянул себе под ноги, чтоб не споткнуться. Среди каменного крошева и лужиц прелой листвы не нашлось и его тени. И впрямь… За всё время, что он метался по залу, она ни разу не попалась ему на глаза. Он отпрыгнул, рьяно осветил факелом плиты под ногами, помахал перед огнём рукой — беглянка не возвращалась.
— Я умер?! Обманул смерть…
— Ты сумел обмануть разве что эту слабоумную, возомнившую себя Луноокой.
— Но моя тень… — Квентин не чувствовал её отсутствия, как не испытывал её наличия, близости.
— Рвётся в Залунный Край, но кто бы её отпустил… Соскучился по ней? Так вот она.
Людвик не сделал ни жеста, руки без перчаток оставались сцеплены спереди. И всё же в пятно света от факела выступила тень, его, Квентина Кёртиса, размером с него самого, с незанятыми руками.
— Перестань…
— Зачем? — Людвик как сквозь землю провалился.
— Ты же спас меня.
— И теперь наслаждаюсь тем, что из этого вышло. Терпи, Лиарэ, тебе ли жаловаться?
— Не называй меня так. Я давно не он!
Тень стекала со стены наземь, накрывая непроницаемой чернотой щербины, обломки, листья.
— А придётся снова им стать.
Холодный пот заскользил со лба на нос, капнул на глаза.
— Это только сон! Ты не можешь убить меня здесь!
Тень простёрлась к самым его сапогам.
— Ты так думаешь?
Сердце покатилось набок. Квентин схватился за грудь.
— Сколько твоих пациентов умерло во сне, мастер Квентин?
Тень коснулась мысков сапог с серебристой вышивкой— как затмение наползло на половинку луны.
— Прошу… убери её…
— Согласен вернуться сюда?
— Что? В прошлое?
— Нет же! Настоящее. Согласен?
Квентин согнулся вдвое, потяжелевшее сердце тянуло вниз, к тени, к погибели. Взмокшие ладони соскальзывали с дрожащих колен. А тень подбиралась к ним, уже покрыв чернотой ступни, щиколотки, часть голеней. Что будет с ним, когда она заберётся выше, коснётся своей головой его? Он сам станет тенью или канет во мрак? В эту минуту не верилось ни в Залунный Край, ни Солнечное Царство.
— Согласен… Да… — прошептал Квентин, а может, только подумал — губ он не чувствовал.
Возникнув перед ним, Людвик ударил по тени каблуком.