Страница 120 из 216
— Полагаю, у Волчьих ворот вас примут с куда большим радушием. — Раппольтейн на скаку вытирал с лица чужую кровь, и выходило у него это донельзя обыденно.
— Так поспешим к Волчьим! — Берни назло всем спокойным Грегешам этого мира вздыбил коня. — Негоже заставлять хозяев ждать.
В ходе сражения Берни пару раз ускользнул у рубаки из виду, глотнул воли, забыв себя беречь. Драгунская сабля рубила андрийцев как лозу, дважды или трижды сошлась с мечами, но клинка командующего, увы, не нашла. Командование не сравнится с рубкой, скучный ты варварёнок!
Оссори влетел в родимую рощу, здесь у него остались пушки с орудийной обслугой и наведенный через речонку мост. Дьявольщина, да он тут почти обжился! Оссори засмеялся, гнедой прыжком преодолел мост и порысил к Волчьим. Ночь пахла триумфом, хотя невозвышенный Раппольтейн сказал бы, что это гарь. На рассвете строптивый городишко падёт, а прекраснейшая из женщин очутится у «Бер-р-р-ни» в объятиях.
Рыжий Дьявол хотел подстегнуть радушие Фёрнфрэка. Навязываться к молодцам на разделительной стене ему наскучило. Они выказали себя дурными хозяевами: осыпали гостей болтами и ядрами и науськивали грубиянов с копьями наперевес. Оссори оставил трёх своих офицеров учить их хорошим манерам, а Грегешу Раппольтейну и командиру пехотного корпуса нашёл занятие поинтересней.
— С каких рогов нам топтаться под стеной, когда можно войти через дверь? — крикнул Оссори Раппольтейну, таки возомнившему себя нянькой для главнокомандующего.
— Беспощадная логика, Рональд.
— Любезный Грегеш, признайте, наконец, мою правоту: их пресловутый граф Агне сражается, как девица!
— Никогда не любил воительниц в доспехах, — ухмыльнулся Грегеш, уж он-то знал, о чём говорил. — Такая пошлость.
— Поднять щиты, придержать лошадей! — Роща заканчивалась, а воли у Волчьих ворот было побольше, чем у Университетских. Волчьи не стали бы палить из приличия, Волчьи бы пальнули на убой.
Главнокомандующий остановил отряд у выезда из рощи, под защитой деревьев и расстояния в двести триттов. Без необходимости его люди не ступят дальше ни шагу, другое дело, что необходимость должна подоспеть с минуты на минуту.
Над воротами суматошились.
— Нашим «черепахам» пробивают панцири, — не без удивления отметил Раппольтейн. — И довольно успешно.
— Дьявольщина, надеюсь, наши «черепашки» уже кроты… — Оссори заворожено проследил, как по длинной плоской доске, слегка наклонённой от верха стены к земле, покатилась бочка. Она поймала огненный сгусток, грохнулась на «черепаху» и, поддавшись наклону навеса, шлёпнулась наземь, где и завертелась бешеной огненной юлой.
— Решительно, — бухнул Раппольтейн, — если дело выгорит, я заберу этого молодца на службу Лауритсу!
Оссори застал, как знакомая вёрткая тень с длинным, до земли, щитом над головой, выбравшись из-под навеса, метнулась к роще. В щит воткнулась стрела. Оссори бросил гнедого навстречу, его щит собрал три оперенных посланницы. Гвидо Порох запрыгнул в седло позади него. Берни послал жеребца гулять подальше от стены, чтобы не долетали стрелы, и обернулся к Гвидо. От пушкаря несло сырой землёй, как от упыря, в таком обличье он бы не решился крутиться возле графини Оссори. Неуместная мысль развеселила, Берни хмыкнул:
— Порадуй командование, ну!
— Подкоп почти готов. Больше скажу: они копают навстречу!
— Клюнули! — Оссори расхохотался. — Скажи своим закладывать заряды и прекращать копать. В конце концов, подкоп — грязная работа, и пусть её делают фёрнфрэкийцы. Дайте волчьим выродкам забраться в дыру и взрывайте. Взрывайте, любезный Гвидо!
Гнедой навернул последний кружок, Порох слетел с седла и вприпрыжку кинулся под навес, дразня стрелы. Грозные прутики его не достали.
Оссори вернулся в чащу, где Раппольтейн его гнедого разве что под уздцы не схватил:
— Велеть подтягивать к воротам пехоту?
— Спрашиваете! А вам с графиней на наблюдательный пост.
— Я боевой капитан. — Грегеш набычился. — Я прошёл Мирокану, и меня — в охрану графини? Рональд, это почти оскорбление.
— Это величайшая честь! — возмутился Берни.
5
Под землёй было сыро и душно, факелы только забирали воздух, слепили, кирки и лопаты плохо входили в промёрзшую почву. Рагнар сплюнул и вынырнул в мир.
Земля осыпалась с волос и одежды, глаза засаднило. Он потёр лицо, размял затёкшую спину. Братец Филин услужливо протянул плащ, ножны и фляжку с водой. Отказавшись от плаща, Рагнар опоясался шпагой, умылся и огляделся. Оказалось, в мире уже занимался рассвет. По крайней мере, небо поглотило звёзды и сделалось неприветливым.
Стало быть, подземный бой случится уже утром... А командующий до сих пор не знает, хорошо это или плохо. Голова начинала противно гудеть — слишком долго пробыл под землёй, дыша гарью. Подземный бой… Только его этой ночью и не было! Рыжий Ящер что, решил продемонстрировать все известные ему виды взятия города? Рагнар выругался, никогда не любил заучек.