Страница 111 из 216
Фёрнфрэк
1
И в самом деле, эта ночь предрекала удачу. То ли оплошность недруга, то ли нежданный помощник за стеной облегчили дело главнокомандующему, который и так готовился к штурму.
В частности, «черепашки», подвижные дощатые навесы, подсмотренные у морока, подобрались к главным воротам, прикрывая три сотни подрывников и бочки с порохом. Солдаты спрыгнули в ров, перерубили колья и принялись копать. Сам Оссори вместе с генералом пехотного корпуса выстраивал те части, что ворвутся в город после удачного взрыва и организуют оборону, если мятежники вытеснят армию и нападут сами. И вот в самый разгар приготовлений над рощей поднялся столп дыма. Не иначе, мимо пролетел дракон и подсобил двуногим собратьям. Кэдоган благословил! Оссори тогда ещё не знал наверняка, что делается, но чуял: ни его летучий отряд, ни «черепашка» для моста через реку лишними не будут. Как, разумеется, и Грегеш Раппольтейн. Он пожелал лично проследить, что пылает. И оценить, правильно ли оно это делает. Действительность превзошла самые дерзкие ожидания Рыжего Дьявола. Это впрямь походило на благословение: горели Университетские ворота.
На радостях Оссори посулил тем, кто первыми переберется через реку, чин на ступень выше, и подтянул к роще, вдобавок к своему отряду, два пехотных полка. Раппольтейн тоже привёл своих «рысят» на «жарком дельце». Гвидо Порох прикатил пушки, и круглобокие красотки разинули рты прямо на Университетские ворота, чудесно уместившись на дороге в рядок. Главнокомандующий с войском расположился за батареей и по обочинам, позволяя лесу поглотить себя. Дорога через лес была достаточно широкой, но тот обступал её так плотно, что становилось ясно — штурма этих ворот просто не ждут, места для армии здесь не найти, да и река доставила бы осаждающим сплошные неудобства. Ну-ну.
В порыве щедрости Гвидо предложил желающим взять себе по ручной пушке из целого выводка, и желающие нашлись. Оссори и сам бы не отказался, но Раппольтейн и так нехорошо на него поглядывал. Выставлять себя дрожащим от нетерпения мальчишкой не хотелось, но что поделать, если в груди ревёт пламя? Оссори хорошо его помнил, оно вылетало из глотки неистовым кличем и толкало в самую гущу сражения. С трудом смиряя возбуждение, Берни крикнул сияющему, как начищенное ядро, Гвидо:
— Не хотите пожелать мятежникам доброй ночи?
— Такая ночь! Как откажешься! — Пушкарь тут же кинулся к Большой Труди, своей любимице. Берни поклясться мог, будь возможность, Гвидо взял бы эту пушку в законные жёны.
Большая Труди выстрелила и откатилась, будто смущаясь. Восхитительно взвыли и застонали ворота.
— Музыка сфер, — обратился Берни к трясущему ухо Грегешу.
— И только такая музыка доступна уху артиллериста... Ну что, проснулись?
Оссори задрал голову. Дым от залпа схватился с пожаром над воротами, застил звёзды. И правильно, незачем красавицам смотреть на такое, да и Белоокой лучше прикрыть глазки этой ночью. На стене оживились. Проснулись, жаворонки!
— Поднять щиты!
Если жаворонки не оглохли с перепуга, то закидают осаждающих своими грозными прутиками. Так и случилось, по щитам забарабанили стрелы. Одна, три... Пять! После лесной засады Берни с подначальными даже устроили соревнование, чей щит вберёт больше андрийского гнева.
— Залп! — рявкнул Гвидо.
Грохот пушек, уже нескольких, и внезапно посторонний шум, лязг, слишком близко... Пробили! Сквозь дым отчётливо проглянули догорающие доски ворот и мощёная улица. Оссори потянул повод на себя и вверх, гнедой вскинулся на дыбы, красавец! В висках заколотило, губы сами скривились в ухмылке, наверное, уже знаменитой… Туда, в огонь, в битву, и враг как всегда не прав, за Рыжим Дьяволом верные драконята, над Рыжим Дьяволом — дух победы.
— Запал — дурной советчик, — прицокнул Раппольтейн, а сам последовательно стукнул по рукояти сабли и нагруднику и честно надел шлем с лязгающим назатыльником.
В бреши замелькали люди. Люди? Неумехи и глупыши, подпалившие собственные ворота! Ещё миг, и начнётся... Только подпорхните ближе, жаворонки, не бойтесь...
— А вы думаете, почему драгуны Неистовые? — Оссори обнажил саблю. Из груди рвался рык, подгоняемый невыносимым восторгом: — К бою!!!
2
Посыльный Отто Йоргенсена, секретаря Фёрнфрэкийского университета, имел срочнейшее дело до командующего обороной. И когда графа Агне в собственной ставке не оказалось, и пассы бумагой с печатью не смогли его тут материализовать, посыльный гадко выругался и убрался из донжона во внутренний двор, обнесённый полукругом стены.
Караульные смирно стояли на постах и ведать не ведали, что на другую сторону Тайг прорвались захватчики, а безобидный преподаватель попал в Рагнарову цитадель по подземному переходу из Дорагнаровой. Пращуру Хенрики нравилось завоёвывать города, но изрывать их подземными ходами нравилось, видимо, ещё больше.
Квентин Кёртис мысленно поблагодарил варварского князька, но княжью праправнучку это не вернуло. В ставку графа Агне подпальщицу не приводили. Но она поймана, это точно. В мужских сапогах ей далеко не убежать, но куда подевали арестантку? И не расправились ли с ней на месте? По университетскому городку ходили устрашающие слухи о суде Графа Рагнара. Проникся даже Квентин, бог весть когда взявший себе за правило ничему не удивляться. По душе скальпелем прошлась память о женщинах, доверившихся Квентину Кёртису и тем себя погубивших. Он не уберёг двух, Хенрика Яльте могла стать третьей.