Страница 74 из 109
Глянув снова на преподавателей, Марта почему-то не удивилась, что они не обратили никакого внимания на это маленькое происшествие. Усмехнулась про себя – это происшествие выдернуло её из гипнотического состояния, в которое она уже почти погрузилась. Глянув на Полину, поняла, что и та тоже осознаёт себя здесь и сейчас.
Линии между тем действительно светились сильнее и пульсировали.
В какой-то момент, когда пение достигло накала, Серафимович взмахнул розой. Марта удивилась – откуда он её взял. У него руки были пустые, когда он воздевал их к верху, сверкая своими часами.
Но тем не менее, теперь в руках у Серафимовича была роза – алая, бархатная… Он взмахнул ей, и из воздуха стали появляться и падать внутрь пентаграммы розовые лепестки. Вскоре пол был покрыт нежным благоухающим ковром. Однако, все линии оставались свободными – не закрытыми лепестками.
Марте вдруг очень захотелось чая – того самого, который они пили с Полиной – смесь зелёного и красного чая с лепестками роз и кусочками персика… «Сны китайского любовника». Чая захотелось настолько сильно, что у Марты пересохло в горле и задрожали руки. Она сжала кулаки и медленно вздохнула.
И вдруг увидела, что в одном углу пентаграммы стоит чашечка того самого чая… свежезаваренного по всем правилам чайного искусства… Чашечка тонкого фарфора и изящной формы… Ей захотелось подойти, взять её и отхлебнуть небольшой глоточек изысканного напитка…
Марта тряхнула головой, сбрасывая наваждение, потом подняла глаза на Серафимовича и спросила возмущённо:
– Вы что, издеваетесь?
Пение на миг сбилось, Серафимович вздрогнул и с удивлением посмотрел на Марту.
– Если вам нужно, чтобы мы встали в углы пентаграммы, – с вызовом продолжила она, – скажите прямо и объясните, зачем.
– Да! Не нужно с нами так! Скажите прямо, что мы должны делать. Мы не дети, поймём, – поддержала её Полина.
Марта с удивлением и уважением посмотрела на подругу – неужели та наконец-то поняла, что преподаватели манипулируют ими?..
Пение снова дрогнуло, просело, потеряло стройность, но ректор махнула рукой и начала дирижировать. Хор выправился, но в нём больше не было гипнотической магии.
Сквозь пение Огненная ведьма Блейза сказала, обращаясь к Марте, Полине и Анне Юрьевне:
– Наверное, вы правы и нужно сказать, что мы хотим… Мы хотим узнать природу силы Полины и пробудить её. Для этого нужно, чтобы вы…
Один из троицы в балахонах, кто стоял рядом с ректором, подошёл и шепнул что-то на ухо ректору. Она задумчиво пожала плечами и сказала:
– А что, это мысль! – и обратившись к Серафимовичу, произнесла только одно слово: – Стихии.
Он кивнул, взмахнул розой и запел-заголосил другое заклинание.
Сначала ничего не происходила, а потом в том углу пентаграммы, где стоял знак земли Γαια, появилась полупрозрачная, светящаяся голубоватым светом, змея Шуша. Она свернулась кольцами и замерла.
В углу, где стоял знак воды ύδωρ, появилась лебедь Лелевеля, тоже полупрозрачная, она встрепенулась, вытянула шею и захлопала крыльями. Потом сложила крылья и села.
Там, где был знак άήρ, символизирующий воздух, появился Заграй. Он потряс головой, а потом вскинул гордо рогатую голову. Интересно было смотреть на светящегося голубым оленя, зная, что он златорогий.
Серафимович повернулся к девушкам, чтобы предложить им пройти к своим зооморфам, но тут в углу пентаграммы, где стоял знак огня έιλή, появилась ящерица. Она выглядела так же, как остальные зооморфы – была полупрозрачной и светилась голубым светом.
– Яра? – растеряно произнёс человек, только что разговаривавший с Огненной ведьмой Блейзой. И Марта по голосу узнала Агафью Тихоновну.
Ящерица между тем покрутилась вокруг себя, устраиваясь поудобнее и вдруг замерла. И лишь глаза время от времени вращались – каждый сам по себе.
Огненная ведьма Блейза и Серафимович не сговариваясь уставились на пятый угол пентаграммы, где был начертан знак, символизирующий идею, дух – ίδέα. Но он оставался пустым.
Марта вспомнила картину над коридорчиком в их комнату. Там под дудку козлоногого Пана танцевали четыре девушки. Четыре! И животных пришло четыре. Значит, Пётр Ильич появился не случайно!
Но тут она вспомнила, что именно говорила ей Шуша в ночном видении – мужчина пришёл со своей женщиной… То есть не сам пришёл, откликнулся на зов, а пришёл с женщиной. Она тут главная, не он…
Но ведь их четверо! И зооморфов на пентаграмме тоже четверо…
«Ты думаешь, это он?» – мысленно спросила Полина.
«Не знаю. С одной стороны, всё сходится, а с другой…» – Марта оглядела растерянную Анну Юрьевну и Петра Ильича.
«А почему он тогда не слышит наши мысли?» – снова спросила Полина.
«Не знаю, – ответила Марта. – Может, потому что он мужчина?..»
«Или четвёртый – не он» – отчётливо подумала Анна Юрьевна.
Между тем пение окончательно сбилось, хор распался и вскоре смолк. Линии пентаграммы и круга попритухли и зооморфы исчезли.
В кабинете магических обрядов воцарилась всеобщая растерянность.
Огненная ведьма Блейза стремительно подошла к девушкам – напрямик, через пентаграмму.
– Был ли с вами кто-то ещё, какая-то женщина? – резко спросила она у Марты, Полины и Анны Юрьевны.