Страница 33 из 92
– Сегодня… – начал он.
– ...прекрасная погода, Вы правы, – прервав, закончила за него баронесса. Томас тихо засмеялся, отчего Элжерон ощутил себя еще более стесненно.
– А Вы… – попытал он счастье вновь.
– ...спала отлично до самого утра, благодарю, – Маргарет так же жестко завершила ответом его вопрос.
Элжерон недоуменно уставился на свою собеседницу. Она сидела в распахнутом пальто и сосредоточенно смотрела вперед, словно нарочно не хотела одаривать графа даже взглядом.
– А Вам… – произнес было он.
– ...не холодно, можете не беспокоиться, – раздраженно процедила она сквозь зубы.
Томас снова тихо засмеялся в бороду, вызвав неодобрительный взгляд Элжерона, который тот, впрочем, не увидел.
– Мне кажется, или Вы чем-то рассержены с самого утра? – предположил граф, решив выяснить причину столь дерзкого поведения девушки.
– Ох, все дело в том, что мой день начался с крика, – начала повествование Маргарет, глядя перед собой. – Я проснулась под крики матушки, пришедшей ко мне в комнату. Совершила утренний туалет под крики. Оделась под крики. Уложила волосы под крики. Наспех позавтракала под все те же крики, благодаря которым кусок в горло не лез. Матушка сделала мое утро поистине громким. Она ни на мгновение не прекращала увещевать меня уехать отсюда. Иногда ее ворчание, переходящее в сногсшибающий вопль, как будто высасывает из меня все силы. К тому же, она постоянно заводит разговор о Вашей паучихе, словно я могу изменить тот факт, что это существо здесь живет, и ведет себя так, как ведет, надокучая ей и пугая ее!
Маргарет выдохнула, договорив, и переплела пальцы, лежащие на коленях. Судя по ее лицу, ей стало немного легче от того, что она выговорилась.
– Ну что ж… У каждого свои недостатки. Кто-то много ворчит, а кто-то – паук, – примирительно улыбнулся Элжерон, но в ответ на него обрушился неожиданный гнев.
– Кстати о Вашей паучихе. Она пыталась меня отравить! Отчего же Вы не сказали мне этого ночью, когда я проснулась?
– Отравить? Да бросьте, – засуетился граф, пряча глаза и неловко улыбаясь. – Франческа и мухи не обидит. То есть, мух она, конечно ест, но ей их мало, при ее-то размерах…
– Довольно о том, что она ест! Ваш питомец едва не отправил меня на тот свет! После того, как матушка поведала мне о том, что предшествовало моему обмороку, мне стало понятно, отчего Вы были столь учтивы и заботливы ночью!
– Если Вы так настаиваете на развитии этой темы, что ж, извольте обсудить со мной этот неприятный момент. – Элжерон скрестил руки на груди и закинул ногу на ногу. – Франческа желала напугать Вашу матушку. Лишь припугнуть, испортив ей чай. А последняя отдала Вам этот чай, прекрасно зная, что огромный паук что-то с ним сделал. Теперь же, очевидно, она желает убедить Вас, что виноват во всем я, дабы склонить Вас к скорейшему отъезду из моего замка.
– А мне вот кажется, что она желает меня защитить! – Маргарет недовольно надула губы, напомнив Элжерону обиженного ребенка.
– Сэр, не всегда, если женщина ворчит, она действительно желает сделать то, о чем говорит, – подал голос Томас. – Ох, не знаете Вы женщин, совершенно не знаете… – его затылок скорбно покачался из стороны в сторону.
– Если Вы столь настойчиво будете твердить, что хотите уехать – так уезжайте! – вспылил Элжерон. – В конце концов, Вы повторяете эту мысль раз за разом. Вы запрыгнули ко мне в сани едва ли не на ходу оттого, что так сильно хотите покинуть меня? Уж не стоит пытаться убедить меня в этом. Я хорошо разбираюсь в людях, и могу легко увидеть, что Вы лишь хотите сбежать от своей мачехи, а меня начали использовать как способ излить все то напряжение, которое она в Вас вкладывает, изводя нравоучениями и криками изо дня в день.
– О, я тоже, знаете ли, неплохо разбираюсь в людях! – неожиданно парировала Маргарет, поворачиваясь к графу. – Вы столь упрямо утверждаете, что любите одиночество, на самом деле скрывая за этим свой страх.
– Страх? Вот уж не припомню, чтобы слыл трусом, – хмыкнул на это замечание Элжерон.
– Однако же, Вы боитесь. Его, одиночества. Точнее того, что кто-то может его развеять, в следом исчезнуть по тысяче причин, и одиночество вернется, неся с собой пустоту. Потому Вы решили жить с этой пустотой непрерывно, отталкивая от себя людей, вещая им, что Вы слишком сложный и запутанный человек, которого интересуют только природа и его дела. Кроме того, Вы еще и пользуетесь какими-то непонятными техниками внушения, ведь Вы так успешно вчера избавились от нашего охранника. Матушка сказала, Вы умудрились сделать это одним прикосновением?
– Да, это была… необходимость, – граф неожиданно стушевался, не зная, на какое обвинение отвечать в первую очередь, дабы успокоить взвинченную девушку, заведенную, как пружину, умелой рукой мачехи-манипулятора.
– И что же, Вы и меня можете так… загипнотизировать? – Маргарет возмущенно взмахнула рукой.
– Могу, но это не то, что я делаю ради развлечения. Ваш охранник угрожал мне, и я был… вынужден… – пролепетал Элжерон, отдалившись мыслями от собственной реплики.