Страница 26 из 50
По крайней мере, так я идентифицировала явление, до того, как оно начало меняться. Словно передо мной оказалось окно, в которое я увидела….
- Мама! – я свалилась на колени, на миг зажмурившись, в страхе что это только кажется.
Но нет. Лица Кати и мамы были прямо напротив, позади я разглядела какую-то комнату.
- Элиночка, - мамин голос прозвучал отчетливо, словно она была здесь, - дочка, слава Богу.
- Мама…. Но как вы…, - я протянула руку, попытавшись коснуться ее, но рука наткнулась лишь на воздух.
- Я ведь говорила – то, во что ты не веришь не обязательно невозможно, - всхлипнула Катя.
- Ты говорила не так, - всхлипнула я вспомнив тот день, бывший, кажется вечность назад.
- Времени мало, дочка, - проговорила мама, - слушай: мы нашли тебя и сумеем найти способ исправить случившееся и вернуть тебя домой. Просто держись, будь осторожна, не привлекай внимание.
- Мам, - бестолково пролепетала я.
- Не плачь, - она машинально протянула руку, но конечно не смогла меня коснуться, - не плачь, мы сможем тебя вернуть, дочка. Скажи, как ты?
- Я в порядке, - торопливо начала я, - Меня вроде бы ни в чем особо не подозревают. Но есть еще кое что…
Я запнулась. Так хотелось рассказать им о Стасе.
- Что? Тебе что-то угрожает?
- Я влюбилась, мам, - всхлипнула я, - В одного из местных. И я не знаю, как…. Я не… не смогу.
- И он тоже в тебя влюблен, - я могла бы поклясться, что это был не вопрос.
- Что мне делать, мама? – прозвучало очень по-детски.
- Слушать свое сердце, дочка. Оно приведет тебя домой, - изображение начало таять.
- Постойте!
Но облако или что там это было, бесследно исчезло. Вытерев слезы, я забралась в кровать. Я жалела, что не успела столько сказать им, но в то же время меня переполняла эйфорическая радость, ведь я будто бы вновь побывала дома.
От вида крови, хлеставшей из того места, где до взмаха меча была голова быка меня едва не стошнило. Или я едва не упала в обморок? Или и то, и другое? Сил идентифицировать свое состояние у меня не имелось – все они ушли на то, чтоб устоять на ногах. А начиналось ведь все великолепно. Отдать дань уважения Верховному богу собрались все роды будущей Руси.
Я впервые увидела самого князя Ратибора. На вид ему было лет сорок, а в реальности могло быть и на десяток меньше. Довольно рослый, лишь на пару сантиметров ниже Стаса. Русые волосы, чуть подернутые сединой, заплетены в косу. Серые глаза, шрам на правой щеке, губ и подбородка не разглядеть из-за густой бороды, опускавшейся почти на грудь мужчины. А вернее почти на живот, ибо тот находился как раз на уровне груди. Князь стал первым мужчиной со столь очевидным лишним весом, которого я встретила здесь. Сходство с современными политиками было столь очевидным, что при взгляде на него мне приходилось сдерживать улыбку. Одет князь в бордовую вышитую сорочку и серые полотняные штаны, подпоясанные кожаным ремнем, скрывавшимся где-то под животом. В общем, внешность правителя соответствовала словам Стаса. Подле правителя находились четыре его жены. Когда я узнала об этом от Веры, то весьма удивилась, ведь многоженство вроде бы не было принято на Руси. Что ж еще один затерявшийся во времени элемент. Совсем как я.
Жены князя до смешного были разными по возрасту. Самая старшая, очевидно, его ровесница, младшей же, было максимум семнадцать лет, и срок ее беременности был уже таким что, будь мы в 21 веке, она б не потащилась, пусть и в повозке, в подобную даль.
Подумав о том, с каких пор «далью» стали для меня максимум двадцать-двадцать пять километров пути, я усмехнулась. Будущий Киевский князь Владислав был точной копией отца только моложе. Он восседал по правую руку от Ратибора со скучающим видом. Неужто ему прискучили обрядовые песнопения, пусть те и длились уже часа три? Или, возможно, ему хотелось скорее перейти к боям и трапезе?
К статуи Перуна возложили, пожалуй, все холодное оружие, которое имелось в городище. Ратмир, Веда, как оказалось также принимавшая участие в обрядах, вместе с двумя другими жрецами освятили его, окропив водой и произнеся какие-то слова заговора на непонятном мне и от того, очевидно, очень древнем языке. Пытаясь отвлечься от кровавой сцены, я принялась рассматривать мечи, топоры, моргенштерны и прочее, название которого мне было неизвестно. Мечи похожи друг на друга – длиной с мою руку, с толстой крестовидной рукояткой, начищенные до блеска, что заставляло их сверкать на солнце. Моргенштерны представляли собой шипованные шары, скрепленные цепью с деревянной рукояткой. Если таким один раз попасть по голове…. От этой мысли меня вновь затошнило. На жертвенной крови жрецы вновь освятили оружие, произнеся уже другие, но столь же непонятные слова. Затем, окропив руки кровью, они благословили каждого из воинов, в том числе правительственную верхушку. На деле это означало нанесение крестообразного следа на лоб, а после мужчины повязали головы лентами, смоченными в той же крови. Лица окружающих буквально светились от веры в силу ритуала, от того мне было, пожалуй еще более неловко находиться среди них. Я-то не испытывала ничего подобного.