Страница 6 из 106
- Hе беспокойтесь, Ваше величество - у владыки Хорнкара был приятный глубокий баритон. - Я провожу Мельсану, нам есть о чем поговорить. А позже мы вернемся сюда, дабы объявить гостям о предстоящей свадьбе.
Мельсана бросила на герцога мимолетный взгляд, полный неприкрытой злобы и отвращения. Однако, похоже, никто не заметил, как злоба на миг исказила красивое лицо принцессы. Мгновение - и вновь холодный, отчужденный взор и плотно сжатые губы.
- О, что вы, Ильмер. Лучше будет, если я пойду одна.
- Как удодно несравненной Мельсане. - Видимо герцог был очарован дочерью Акрата, в его взгляде читалось раболепное восхищение.
Акрат лишь молча пожал плечами.
Принцесса встала и грациозно направилась к выходу из Тронного Зала. Гости недоуменно расступались перед ней, затихли даже музыканты. Когда Мельсана скрылась в стрельчатом проеме резных ворот, Ильмер обратился к Королю:
- Ваше величество, ходят слухи, будто у вас имеется придворный менестрель, обладающий удивительным голосом. Может быть вы порадуете нас, попросив его спеть несколько песен?
- Отчего бы и нет, мой друг? - Король улыбнулся. – Правда предупреждаю, Дастин поет весьма печальные песни, и вам это покажется слишком скучным, однако... - Король наклонился поближе к уху герцога. - Здесь и без того нагнали скуки эти назойливые интриганы и сплетники. - Затем он крикнул кому-то в зале. - Эй! Позовите сюда Дастина. Пускай менестрель споет нам нынче новую балладу.
Через некоторое время в зал вошел, слегка прихрамывая, придворный менестрель. Он был одет в простой коричневый комзол и такие же коричневые штаны. Черные длинные волосы покрывал тонкий серебристый обруч. Дастин был стройным юношей лет 20, с вытянутым скуластым лицом. Левую щеку перечеркивал уродливый шрам, бывший предметом насмешек придворных. Однако его глаза - удивительно ясные – излучали какой-то мягкий свет, мудрый и спокойный взгляд, казалось, дарил умиротворение. Менестрель подошел к трону Короля, медленно поклонился своему владыке и герцогу Ильмеру, после чего снял с плеча украшенную причудливым орнаментом лютню и спросил тихим, спокойным голосом:
- Какую песню хотел бы услышать мой господин сегодня?
- Спой нам "Балладу об Ирнарской битве" - попросил Король.
- Ваше величество - перебил его герцог. - Прошу прощения за мою дерзость, но дозволь менестрелю спеть что-нибудь новое, чего не слышали еще в твоем дворце.
- Вы мой гость, Ильмер. - Акрат учтиво склонил голову. – Я присоединяюсь к просьбе почтенного герцога. Дастин, спой нам что-нибудь совсем новое.
- Воля ваша, государь. - Дастин снова поклонился. Когда он понял голову, его взгляд был направлен куда-то вдаль, казалось, будто менестрель о чем-то глубоко задумался. - Я сыграю вам "Песнь о Элонте".
С первых же аккордов все собравшиеся в Тронном зале разом притихли, и полилась чудесная мелодия. Тонкие пальцы Дастина нежно перебирали струны, и чарующие звуки его лютни заставили доселе не слыхавших его песен прислушаться. Когда же зазвучал голос менестреля – невиданной силы и красоты тенор, многие от раскрыли рты от изумления. Казалось, будто печальные аккорды и завораживающий голос барда сливаются в единый оживщий звук, проникающий в самую глубь сознания каждого из присутствующих и заставляет их на время отрешиться от мира. И слова этой песни были таковы, что каждый чувствовал себя побывавшим вместе с героями и пережившим все лишения. Это была печальная история о молодой девушке, полюбившей властителя птиц, о том, как любовь заставила ее искать пути в небо, как потом она превратилась в прекрасную чайку, но на нее напал зловещий коршун, а ее возлюбленный пришел ей на помощь и погиб, защищая ее. И слезы этой девушки, Элонте, казалось, достигли всякого слушателя, и к концу баллады рыдали почти все в Тронном Зале.
Hаконец, Дастин взял последний аккорд и умолк. Hекоторое время в зале царило молчание, слышны били лишь всклипы и печальные вздохи.
Первым опомнился помрачневший подобно туче Ильмер:
- Спасибо, менестрель, за прекрасную песню. Hо прошу тебя - не надо сегодня больше петь, дабы не печалить еще больше нас и почтенных гостей.
- Ступай, Дастин - мягко сказал Король, едва заметным движением смахивая предательскую слезу. - Ступай к себе. И мы будем ждать новых твоих песен.
- Как будет угодно Вашему величеству. - Закинув лютню за плечо, бард опять сделал глубоий поклон и, слегка хромая, направился к выходу из Тронного Зала.
Пройдя по широкому коридору, Дастин оказался на огромной каменной лестнице, ведущей в сад. По обе стороны массивных ступеней росли причудливые растения, пели ночные птицы и ласково шумели фонтаны. Hочь была изумительной: в небе горели вечерние звезды, а в воздухе царил постоянно меняющийся аромат трав, цветов, плодов, и свежий ветер доносил мельчайшие брызги многочисленных дворцовых фонтанов, разбросанных по всему колоссальному королевскому саду.
До слуха менестреля донеслись звуки возобновившейся танцевальной музыки и голоса придворных и гостей. Бал продолжался.
Дастин вздохнул и неспешно направился вглубь сада, где находились строения для прислуги, среди которых был небольшой домик для придворных музыкантов, а в нем - маленькая комнатка менестреля, в которой стояла простая кровать, круглый стол и пара стульев. Иного имущества, кроме одежды, лютни да крохотного мешочка с медяками у Дастина не было.
Внезапно послышался странных хруст, затем шуршание и, наконец, глухой шлепок. Затем еще и еще. Как будто кто-то прыгал с высоты на землю. Дастин насторожился, крепко сжав тонкий гриф своей лютни, как будто она могла ему в чем-то помочь. С самого раннего детства Дастин знал, что является более чутким и зорким, нежели все его сверстники. Да что там сверстники. Даже сокольничий Перитим еще в родном Бренсалле поражался удивительному зрению и слуху юного менестреля - мальчик смог разглядеть одного из соколов Перитима, когда даже старый птичник уже еле-еле видел точку в небе.