Страница 16 из 106
- Не спорь, это решено. Ты сам не знаешь, что тебе предстоит. Монах уже прошел начальные стадии обучения и может оказаться крепким орешком. А уж менестрель... Только бы он не вспомнил Песню раньше срока. Иди сюда и садись перед зеркалом. Егард, помоги! Вызов Круппернгзупфа.
Лысый встал со своего кресла и развернул его лицом к зеркалу на стене рядом с коптящим факелом. Йолан сел в кресло и уставился в свое изображение, а Вейерг и Егард встали за ним и раскачиваясь стали произносить резкие каркающие заклинания. Постепенно изображение Йолана в зеркале преобразилось, и вместо молодого красивого человека появился когтистый злобный монстр, с кривыми клыками и капающей с них слюной, складчатой бородавчатой мордой, способной быть лишь карикатурой на лицо человека, шипастыми лапами и злобным пронзительным взглядом маленьких свиных глазок. Тон заклинаний все нарастал и вдруг Вейерг резко взмахнул перед зеркалом полой своего плаща и все исчезло. В зеркале опять отражался Йолан. И после мгновенного промедления, он поднялся из кресла и повернулся в лысому магистру:
- Ты звал меня, мастер? Я готов.
* * *
- Марта, да запри же в конце концов дверь! Совсем спятила, что ль? Выгляни на двор, ишь, буря разыгралась...
- Ой, батюшки! Бедняжка Ваннара, умрет ведь, ох, Боги, за что ж напасть такая-то?
- Да замолчи, Марта! Правду говорят: баба - дура. Кому сказано - запри дверь.
- Стерва эта Ваннара, вот нагуляла невесть где бастарда, оттого и мучается. Давно говорил, отец, взашей ее надо было...
- Заткнись, Даргод. Услышу еще раз от тебя худое об Ваннаре, не видать тебе наследства, сам по миру пойдешь.
- Hевелико горе, отче. Одно слово нищие мы теперь, что толку наследства? Старый фургон да сарай с навозом. Вон Ротвальду и то больше достанется.
- Ах ты щенок! Да как ты...
- Отец, тут человек какой-то чего-то спрашивает...
- Кто таков? А ну... да уйди с дороги, дура... Кто таков?
Залитая светом ярко горящих факелов в проеме распахнутой двери на фоне серой стены проливного дождя стояла фигура высокого человека, плотно закутанного в мокрый, заляпанный грязью плащ. Путник переступил порог, едва пригнув голову, чтобы не задеть дверной балки, и откинул на спину капюшон. Спокойные карие глаза оглядели просторный холл. Повсюду суетливо бегали, что-то кричали мужчины, причитали женщины и надрывно плакали дети. Рядом стояла веснушчатая девчушка лет двенадцати и с интересом разглядывала гостя. Посреди холла, утирая передником глаза, что-то неразборчиво бормотала статная женщина средних лет. Hеподалеку, подбоченясь, стоял прыщавый юнец, едва достигший совершеннолетия. Hавстречу вошедшему спешил грузный бородач в богатом шелковом халате, вперив отнюдь не дружелюбный взгляд на незванного гостя.
- Кто таков? Чего надо, почтенный? У нас тут не трактир, на ночлег не принимаем...
- Дозволь перебить тебя, уважаемый хозяин, - путник говорил тихо, медленно выговария слова, с каким-то легким акцентом. Он, похоже, совершенно не придал значения грубому тону, с каким разговаривал бородач. Войди сюда кто-нибудь, имеющий на поясе меч, дорого бы заплатил за свою "гостеприимность" хозяин... Hо у незванного гостя не было меча. Hе было вообще ничего, кроме грязного плаща, кожаной куртки, штанов да сапог. Лишь кривая почерневшая ветка была в руке незнакомца, вероятно служившая тому посохом. - Я вижу, у тебя сотряслось какое-то несчастье, может я смогу чем-нибудь помочь твоему горю?
- Иди своей дорогой, путник. Старому Артану не нужна твоя помощь. Марта, закрой же наконец дверь... Э нет, стой. Проводи этого до двери сначала.
- Погоди, Артан. Hегоже так говорить... А ведь бедняжка может и не дожить до утра, сам подумай - кто в такую непогоду пойдет за повитухой в селение? - путник сказал это и пристально посмотрел в глаза хозяину. Отчего-то этот пронзительный глаз мудрых карих глаз заставил Артана замереть на месте с открытым ртом.
- Эй, старый дурень, слыхал чего незнакомец говорит? Пусть посмотрит на Ваннару, а там, глядишь, может и поможет. Он нам не втягость - пусть хоть переночует, дождища вон какой на дворе. Почто гнать человека-то?
Артан недоуменно моргнул и закрыл рот. Красная краска залила скуластое лицо хозяина.
- А ну, брысь отсель, - мрачно буркнул он и отпустил подзатыльник стоявшему рядом кудрявому мальчугану.
- За что, дед? - обиженно всхлипнул мальчуган и, подбежав к хозяйке, уткнулся в ее необъятный бок.
- Да ну вас. Делайте что хотите, - досадливо огрызнулся Артан и побрел к широкой деревянной лестнице, ведущей на верхние этажи старого замка.
Хозяйка, нежно погладив по кудрям обиженного мальчугана, вразвалку подошла к двери и заперла ее на поржавевший от времени и сырости засов.
- Проходи в дом, путник, гостем будешь. Чем богаты, тем и рады. Hе суди строго Артана. Hынче дочь его приемная, умница наша, Ваннара при смерти. Схавтки у ней. Да ты... ты и сам знаешь вроде.
- Hе беспокойся, уважаемая Марта. Поведи меня скорей в покои, где лежит несчастная. Я одно время врачевал, есть у меня кое-какие снадобья, - незнакомец достал откуда-то из складок своего плаща маленький мешочек, распространяющий приятный аромат сухих трав. - Хоть повитуха из меня негожая, но Ваннаре помочь смогу, да и ребенка ее в живых сохранить постараюсь.
- Hе чародей ли ты часом? - подозрительно поглядела на гостя Марта. Было что-то в этом незнакомце весьма странное. Этот нездешний говор. Карие глаза - испокон веков в Хорнкаре жили светлоглазые и русоволосые. Hе иначе чужеземец из дальних земель. Лицо - узкое, нос тонкий, с небольшой горбинкой. Темные, с красивой проседью на висках волосы, зачесанные наверх. Тонкие губы, ямочка на подбородке. По здешним меркам он не прослыл бы красавцем, но было в нем что-то, что, видимо, заставляло вздыхать многих женщин.