Возмездие

Грегори стоял на пороге дома Ребекки, переминаясь с ноги на ногу словно школьник. Внутри он ругал себя за подобную слабость. Но еще больше он ругал себя за свою трусость.

Уже три недели он не видел Ребекку. Он знал, что ее освободили, и что с нее сняли все обвинения, но он так и не пришел. Голос Сэма со звоном отдавался в голове:" Ее мать болела шизофренией...связь с этой девушкой погубит тебя"

Был ли напарник прав?

Грегори читал бумаги, которые любезно показал ему Сэм. Все симптомы сходились. Примерно в тридцать мать Ребекки начала жаловаться, будто ее кто-то преследует. Потом к этому присоединились слуховые и визуальные галлюцинации. Мэри Хол поместили в больницу, где она и умерла от " не удачно сбалансированной пропорции медикаментов".

Ребекка была моложе матери, но это не исключало того, что наследственность может проявиться раньше.

Конечно, за время проведенное с Ребеккой , Грегори видел странные вещи. От шорохов и теней, до странного перевоплощения любимой. Но шорохи могли быть и его плодом воображения, а перевоплощения...Разве не бывает у больных раздвоения личности?

Грегори крутил и крутил в своей голове все, связанное с Ребеккой. Вывода было лишь два. Первое: Ребекка была больна. Ей требовалась помощь врача. Грегори вряд ли смог бы позаботиться о ней на ее этапе болезни. Их пути должны были разойтись, чтобы Грегори мог жить дальше.

И второе: Грегори был трусом. Встретив любовь, он испугался. Боялся ответственности, краха налаженной холостяцкой жизни. Он сбежал, ухватившись за первую возможность. А Ребекке нужен был он.

Трус.

Все три недели в Грегори боролись такие эфемерные понятия как разум и сердце. И вот сегодня утром Грегори встал с мерзким тревожным чувством. Его сердце отказывалось биться без Ребекки. Разум признал себя трусом. Поэтому теперь Грегори стоял на пороге той, которую предал. Тревожное чувство лишь усугублялось, но он никак не мог позвонить в дверь.

В этот момент кто-то очень громко кашлянул за его спиной.

-Кхм-кхм…

Грегори обернулся и увидел высокого, хорошо одетого юношу.

-Я могу вам чем-нибудь помочь? – с явным холодом в голосе спросил тот.

-Я друг Ребекки, - пояснил Грегори.

Томас, а это был именно он, прищурился.

-Под «другом» вы имеете в виду «козел, который ее бросил»?

-Наверное так, - пожал плечами Грегори.

Томас не стал говорить более. Но, открыв дверь дома, он впустил Грегори внутрь.

-Ребекка?! – позвал он еще из прихожей, -К тебе пришли!

Ответом была лишь тишина.

Тревожное, злое чувство, растущее в Грегори с самого утра, начало приобретать более чем ясные формы.

-Она должна уже была быть дома? – быстро спросил он.

-Возможно… Ее занятия заканчивались в пять.

Грегори быстро вынул из кармана телефон и стал набирать номер Ребекки. Лишь гудки.

-С ней что-то случилось, - пробормотал Грегори.

Томас пристально посмотрел на него.

-Некоторое время назад, я бы сказал, что вы – слишком поспешны в своих выводах, - сказал он, - Но теперь, поближе узнав Ребекку, не могу быть уверен не в чем. И все же…

Он тоже достал телефон, но набрал уже иной номер.

-Лекси. Да. Привет. Ты Бекки не видела? Нет. Все в порядке. Ее тут ждет кое-кто. А… Ясно. Она потом никуда не заходила? Понял. Спасибо.

Томас повесил трубку.

-Что известно? – стараясь быть спокойным, спросил Грегори.

-После лекций Ребекку вызвал к себе профессор Эльман. Больше Лекси ее не видела.