Ей Снился Сон

Скрывать отношения было сложно, но они умудрялись. Босс часто встречал ее после репетиций, и они гуляли в парке. Пэк сам никогда не возвращался домой рано, поэтому Она ничем не рисковала. Впрочем, вскоре произошло событие, которое сильно все изменило.

Пэк уехал с друзьями в Москву. В течение суток Она была предоставлена самой себе. Они с Боссом решили устроить романтическое свидание. Дом был пуст, но рисковать они не стали, и эту ночь провели на старой квартире, ключ от которой еще не успели вернуть хозяину. Были свечи и шампанское, и сумасшедшая ночь.

Через несколько дней головокружение и тошнота мягко намекнули ей на то, что следует готовиться к появлению второго ребенка. Она была уверена, что это будет сын. Оставалось решить, как сообщить об этом. И тому, и другому мужчине.

Какое-то время Она скрывала от Пэка истинное положение дел, но когда его поведение начало выходить за рамки, сказала все, как есть, и ушла к матери. Босс поначалу обрадовался будущему отцовству, но потом заявил, что это не может быть его ребенок. И исчез из ее жизни. Она не хотела верить, что навсегда. Она звонила и иногда приходила к его дому, чтоб увидеть его хотя бы мельком, когда он идет к автобусной остановке, чтобы отправиться в институт. Босс сердился, ругал ее, но в его словах не было настоящей холодности. И Она продолжала надеяться.

В мае дитя появилось на свет. Мальчик. Она дала ему то имя, которым и собиралась назвать своего сына. Имя, вызывавшее в ее душе волнение и трепет. Имя, которое Она хотела произносить с нежностью всю свою жизнь. Не сумев дозвониться до Босса, Она сообщила об этом волнующем событии их общей подруге. Встречали маму с малышом вместе. Медсестра, пеленавшая мальчика, усмехнулась:

- Да уж, тот случай, когда тест ДНК не нужен – достаточно одного взгляда: вылитый папа.

Босс взял на руки младенца очень бережно, и взгляд его был удивительно теплым. Позже, когда они прощались в прихожей квартиры с вечным небом в окне, он нежно прижал ее и сказал, глядя влажными от слез глазами:

- Прости. Я был таким дураком, что не поверил тебе.

- Я не сержусь, - сказала Она, - Я люблю тебя. Ты ведь придешь?

- Конечно!

Но он не пришел.

Некоторое время спустя Она переехала на съемную квартиру. Босс приезжал туда несколько раз, и встречи их были теплыми и нежными, но не было в них уже той чистоты и искренности, что прежде. Он даже рассказал родителям о том, что они внезапно стали бабушкой и дедушкой. Был шок, были слезы и крик, было знакомство с малышом и активная помощь на первых порах. Но потом к ней вернулся Пэк, и отношения прекратились.

Год спустя квартиру с вечным небом в окне разменяли, и Она поселилась неподалеку от Босса. Вскоре появились и новые знакомства, некоторые из них стали причиной возобновления встреч. И отношения с Пэком, до того довольно спокойные, снова начали портиться. Впрочем, Она уже не пыталась обманывать ни себя, ни его: никакой любви к нему у нее не было, они просто жили вместе.

Жаркой июльской ночью Она курила, сидя на окне в коридоре. Выдохнутый дым таял в ночном мраке. Теплый ветерок нежно овевал ее разгоряченное после душа лицо, и капельки, стекавшие с мокрых волос, щекотали кожу, ныряя в глубокий вырез длинного свитера. Звезды, мерцавшие в фиолетовой вышине, хитро подмигивали ей. Вдруг Она услышала шаги и напряглась. Она точно знала, кто это идет. Сделала вид, что не обратила внимания, надеясь, что он пройдет мимо. Но Босс не прошел. Приблизившись к окну, облокотился на карниз и посмотрел на нее снизу:

- Здравствуй.

- Здравствуй. И до свиданья. – Она дрожала, но голос ее был спокоен.

- Почему?

- Ты ведь шел куда-то. Можешь продолжать путь.

- А если я не хочу?

Она растерялась. Надо было уйти. Но так трудно было оторваться от этого взгляда и этой улыбки. А Босс подхватил ее на руки так неожиданно, что ей ничего не оставалось, как быстро обнять его за шею, чтоб не упасть:

- Что ты делаешь?! – воскликнула Она.

- Похищаю тебя! – как само собой разумеющееся произнес Босс и унес ее в ночь. Их пристанищем стал темный подъезд соседнего дома. Страсть захлестнула их и совершенно лишила рассудка и осторожности. Мрак звенел от их взглядов, дыхания и поцелуев.

Или ей это тоже приснилось?

Через пару часов Она вернулась домой. Пэк кинулся к ней:

- Где ты была?!

- Гуляла.

- С ним?

- И что?

Кажется, они это уже проходили…

В конце ноября отношения с Пэком окончательно рухнули, с грохотом, треском и вызовом милиции. Они расстались, чтобы больше не встречаться без особых причин. Зато Босс стал частым гостем в ее доме. Эти отношения напоминали странную игру, в которой Она позволяла ему всегда быть победителем. Когда они оставались вдвоем, Босс совершенно менялся. Он становился чувственным и ранимым, делился с нею тем, что не рассказывают близким друзьям, боясь обнаружить слабость. Она смотрела в его глаза и видела юношу подобным Чайке, по имени Джонатан Ливингстон. Да, где-то в глубине глаз – говорила Она – живет его Истинная Чайка, которая хочет вырваться на волю. Она просила его дать птице свободу, но Босс только смеялся над ее словами. Он считал, что в этом мире нет места Истинным Чайкам, что для того, чтобы выжить, надо быть расчетливым и холодным, бесчувственным и циничным. А Она продолжала ждать.

Она ждала и верила тогда, когда он устраивал ей громкие скандалы, узнав, что Она снова ждет ребенка. Она ждала и верила тогда, когда он исчезал и не появлялся месяцами. Она ждала и верила даже тогда, когда он учинял унизительные выходки. И все прощала. Даже тогда, когда он сообщил, что встретил ту, о которой мечтал, и скоро женится, продолжала надеяться, что он вернется, поняв, что такой безграничной любви не найдет больше ни в ком. Но время шло. Он не вернулся. И Она похоронила в своем сердце это чувство и запечатала крестом его предательства. И повернулась к нему спиной. Навсегда.