Страница 52 из 70
— Я подпою тебе, дядюшка, — подошла я к мужчине. — И Виктор поможет. Помнишь?
«Ой, мороз, мороз, не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня».
Я начала, Андрей Васильевич шёпотом повторял слова знакомой с детства песни, но не решался петь в голос. Я продолжила:
«Не морозь меня, моего коня,
Моего коня белогривого».
Ко мне присоединился Виктор, который умело пел красивым голосом:
«Не морозь меня, моего коня.
У меня жена, ой, ревнивая».
Кастелян не выдержал и забасил:
«У меня жена, ой, красавица,
Ждёт меня домой, ждёт, печалится».
Слаженно и от души втроем завершали мы пение:
«Я вернусь домой на закате дня,
Обниму жену, напою коня.
Ой, мороз, мороз, не морозь меня,
Не морозь меня, моего коня».
— Ва! Ва! Ва! — закричали слушатели, а мы зааплодировали сами себе и терпению слушателей.
Когда эмоции улеглись, мы продолжили игру:
— Ты скажешь, что сделать этому фанту?
— Пусть расскажет интересную историю.
— Вот и рассказывай! — протянула мне кисет соседка.
— Это случилось сорок или пятьдесят оборотов назад. В одном далёком и отсталом, по меркам Межгалактического Союза, мире шла очередная никому не нужная война. Говорят, что на войне часто происходят невероятные события и встречи. О такой встрече я и расскажу. Встретились двое. Один выполнял служебный долг. Послали — пошел. Другой... Другой, мне кажется, выполнял волю Вселенной, потому что там он оказался случайно. Представьте себе: ущелье, в котором негде укрыться, обстреливают со всех сторон. Один из них растерялся — он впервые попал под пули. Пусть и в броне магической, но опыта нет. Зато второй почти голым телом закрыл его собой, — кастелян и дед сидели, опустив головы, печально кивая моему рассказу. Виктор, показывая глазами на их реакцию, покрутил пальцем у виска, Инк хмурился, но я продолжила: — Закрыл и погиб. Вернее, он обязательно бы погиб, если бы тот, кого он спасал, не вложил ему в ладонь капсулу жизни.
Я сделала театральную паузу и торжественно объявила:
— Дед, позволь представить тебе лейтенанта Советской Армии Андрея Васильевича Шеина. Именно он и его ребята прикрывали вас в том ущелье. Андрей Васильевич, познакомьтесь: Тес'шас вар Фламери, бывший император Драконниды, ректор Учебного Корпуса. Это он тогда остановил кровь, ввел вас в стазис и, вложив капсулу жизни в вашу руку, отправил в Центральный Межгалактический госпиталь.
Мужчины молча сидели, глядя в лицо друг другу. В комнате была такая тишина, что было слышно потрескивание дров в иллюзорном камине. Честно говоря, я испугалась. Мечтала о том, что, услышав мою историю, мужики прослезятся, обнимутся, выпьют. Все порадуются счастливому окончанию грустной истории, но вышло всё не так. Они молчат!!!
«Инк! Помоги!»
«Как?» — встал и отошёл к камину страж.
«Не знаю...» — растерянно ответила я.
Сгладил ситуацию Виктор. Вылив из бутылки в свой бокал остатки шампанского, он подошел и сел на освободившийся стул.
— Василич, так ты в Афгане воевал? — обратился он к кладовщику, легонько коснувшись его бокала своим.
— Воевал... — отмер Андрей Васильевич.
— Подожди, парень, не сейчас, — встрял в разговор дед и обратился к Шеину: — Солдат, я даже не надеялся, что смогу сделать это... Думал, что ты не выжил... Прости меня! За тебя, за твоих бойцов... Прости! Ведь если бы я тогда не захотел прогуляться на войну, то могло бы сложиться всё иначе.
— Ректор, ты умный мужик... то есть дракон, должен понимать, что иначе не сложилось бы. Погибли бы все. И некому было бы сказать, что ты ни в чем не виноват, — Андрей Васильевич протянул деду открытую ладонь. — Спасибо за жизнь, дракон!
Прослезились все. Пил только Виктор. Никто не обнимался. Дурное занятие жизненные сценарии сочинять. Герои всё сделают по-своему.
— Мы еще играть будем? — заглядывая в корзинку, спросила Реста. — Тут еще фанты остались.
— Играем!
— Обязательно играем!
Больше всех оживились Тес'шас и кастелян. Похоже, им неловко быть в центре внимания, вот и поддержали игру, чтобы переключились на кого-нибудь другого.
— Реши, что делать этому фанту.
— Пусть станцует!
Теватка сама предложила такое задание для себя, а я с энтузиазмом согласилась. Как же должен быть прекрасен танец в её исполнении, если, даже когда девушка просто идет по коридору, можно залюбоваться.
Из кристалла, похожего на мой, полилась необычная для землян музыка. Нежные переливы колокольчиков сплетались с брутальным горловым пением, ритмичными ударами и чем-то неопознанным. Казалось, что танцевать под это невозможно. Но Реста сделала шаг, еще один, переходящий в пируэт, и вот движения тела вплелись в музыку и понесли девушку над полом, и было невозможно представить танец и теватку раздельно.