Страница 4 из 22
— Смотри мой дорогой друг! Это Тортуга, райская бухта для всех пиратов, неприступная гавань. Место, где можно отдохнуть душой и телом, особенно телом, ведь в каждой таверне найдется на твой вкус женщина, вино и мясо. Место, где по утру тебя будит пение райских птиц, щебет соловья и журчание ручейка или драка пьяной матросни. Солнце своими мягкими лучами ласкает кожу. Вито, я бы остался здесь встречать свою старость. Черт возьми, мне здесь никогда не надоест и не наскучит! Разве не эти слова говорил я тебе ступая с корабля на эти земли?
— Все верно Франциск! Слово в слово. Ты цитируешь самого себя. — Устало, на выдохе ответил молодой матрос Вито своему наставнику и капитану.
— Так вот мой дорогой друг, мне осточертело это место! За три недели я выпил все пристойные и не пристойные бочки вина, сожрал всех кабанчиков в округе. И даже знаю всех шлюх по именам, они приелись и выглядят на одно лицо. ЭХ! Стерлась грань между мулаткой и рыжей девахой с бледной кожей, усыпанной веснушками. Но мне нужен этот красный коралл. Я заплатил аванс, уже не первый, и знаешь, что, Вито, если этот идиот Питерс будет и дальше медлить, мне нечем будет заплатить остальное.
Вито лишь грустно опустил глаза. За три недели в Тортуге он наслушался пьяных речей капитана вдоволь. Это были слова горя, всхлипы отчаяния, угрозы и мольбы. Вито было противно это место, это общество, это положение. Он нанялся на борт "Бродяги" еще полтора года назад, когда капитан Франциск в таверне "Жирная крыса" набирал "свежую кровь". Вито тогда увидел педантичного мужчину тридцати лет с напомаженными усиками, возможно с припудренным лицом, в белоснежной рубахе, рукава и воротник которой были выкрахмалены и украшены рюшечками. Речи Франциск или просто Франц лил сладкие, богатства обещал неисчислимые. Вито нанялся в команду, тем более, что богатства были жизненно необходимы. Вито ошибся. Душа его так и не свыклась с мыслью о разбойном образе жизни, а тело изнывало от качки. Богатства были, все, что он получал, он отправлял домой матери и сестре на лечение, семья была ему глубоко благодарна, особенно сестренка благодарила его до самой смерти.
И вот Вито сидел в прокуренной таверне, озираясь по сторонам, глядя в широкие, красные рожи вокруг он непроизвольно морщился. Им принесли еще вина и ржаного хлеба, мягкого, только что взятого с печи.
— Есть известия из порта в Перро? Что творится в их заливе? — поинтересовался Франц.
— Нет, — буркнул хозяин заведения.
— Три недели нет! Может, ты мне не договариваешь, чтобы я дольше тут сидел и платил тебе за твой паршивый хлеб?!
— Вестей нет! Кораблей из тех мест нет!
— Эй Бонди! Откуда вы приплыли?
— С Кари! — послышалось из другого угла зала.
— А что с долиной Перро?
— Ничего не знаю
— А вы, Льюис?! Когда зашли в эту гавань?
— Да три дня тому назад!
— Слышал какие-нибудь известия о долине Перро?
— Я тебе три дня тому назад сказал, что нет!
— Эх ублюдки! Вы все что-то скрываете! Вы все …
— Да Франц, мы кое-что скрываем, мы все приплыли из спальни твоей мамаши!
— Пьянь! Как мы можем знать, кораблей в гавани нет с тех мест! Нет и не было, уже давно.
— Чушь! — брызжа слюной стучал по столу Франциск — Вокруг меня смердящие псы. Чтобы я сидел в одной таверне с заговорщиками и вралями!
— Капитан... — почти прошептал Вито и глаза забегали как маятник.
— Вито, они намерены перехватить груз, что предназначен для меня! Все они намерены забрать красный коралл и перемолоть его в труху. Кто Вам рассказал? Сборище недоумков...
— Капитан...— уже в полный голос взывал Вито, одной рукой держась за пистолет на поясе, второй рукой он тянулся к Франциску.
Собравшийся народ по-разному относился к речам капитана Франциска. Кто-то хмурил брови, кто-то качал головой, кто-то вздыхал, махал рукой и отворачивался, кто-то откровенно смеялся в лицо разгорячившемуся капитану, чье отчаяние доходило до крайней точки.
— Отправляйся на причал и сам узнавай свои вести из Перро! Надоел! — резко, с жаром, хозяин таверны обратился к Францу.
— Капитан...— мягко, при этом кивая обратился помощник Вито к своему капитану.
Франциск даже не стал допивать свой эль. Поведя носом, он отвернулся от стола, за которым сидел и зашагал к выходу. Вито замешкался, из своего кошелька, стараясь как можно быстрее покинуть здание, расплатился с трактирщиком. Они вышли. В лицо ударил свежий воздух и первые лучи багрового заката.