Кровь

      Мэри Фостер остановилась. У неё снова начался приступ кашля с кровью. Это не хорошо, весь её путь окрашен этой тёмной кровью. Она обернулась. Так её быстро найдут. Удивительно, что её ещё не нашли. Хотя больше всего удивительно то, что она смогла сбежать. Сначала все занялись телом этой мрази, а потом тут же попытались убить и её, вот только у неё ещё остались силы, и она отдала всю, до последней капли, магию, что была в ней, чтобы ускорено пробежать несколько метров. Этого, как оказалось хватило.

      Она слышала совсем недавно сирену, а потом, где-то недалеко, пробежал отряд синерубашечников, она еле успела от них скрыться. Неужели что-то ещё произошло? И надолго ли все забыли о ней?

      Мэри снова закашляла, а потом устало сползла по стенке на пол. Она устала. Сильно устала. Устала жить, устала глупо улыбаться, устала притворяться. Но это стоило того. Она, наконец, свершила свою месть. Она убила его. Она убила Джо Сешера.

      Мэри безумно улыбнулась, а потом её одолел истеричный смех. Она смеялась и смеялась, пока снова кашель не поразил её. Она, успокоившись, уставилась бездумным взглядом на свой вид. Она вся в крови. Теперь уже и не отличишь, где её, а где её жертвы. 

      Она усмехнулась и, откинув голову, уставилась на белоснежный потолок. От этой белизны начинаешь чувствовать себя каким-то грязным ничтожеством. Хотя, она и так им являлась. Но теперь ей всё равно. Всегда было всё равно. Она просто шла к своей цели, не зависимо от средств её достижения. И теперь она достигнута, но ещё не до конца...

      Мэри подняла и раздала сжатую ладонь. На ней лежала небольшая чёрная карта памяти. Именно она должна была бы сделать последний «штрих». Вот только теперь, когда Мэри Фостер вот-вот испустит дух сама или с чей-то помощью, это не имело смысла. Она уже ничего не сможет сделать с этим «козырем в рукаве». Как это иронично.

      Она тяжело вздохнула и снова откинула голову.

      Неожиданно послышались какие-то быстрые шаги. Кажется, шло двое, и они шли очень быстро, иногда о чём-то переговариваясь. Один голос был более громкий и мужской, а второй очень тихий, кажется, женский. 

      «Вот и моя смерть пришла. Надеюсь, они убьют меня на месте. Даже не хочу представлять, на какие извращённые убийства способны люди», — с ироничной улыбкой подумала Мэри Фостер.

      Шаги становились всё ближе, голоса всё громче. Вот-вот и они повернут за угол и увидят её, беспомощную и уже полумёртвую. Шаги были совсем близко, Мэри даже уже заметила краям глаза человека в какой-то белой одежде и обернулась, чтобы посмотреть, как...

      — А?

      Перед ней стояли Шон и Сьюзен, что были не менее удивлены, чем она. 

      — Что ты... — начал Шон.

      — Что вы здесь делаете? — перебила его Мэри. Так вот куда исчезла доктор Рассел, когда она напала на Сешера. А ведь она тогда ещё удивилась, почему эта, на вид слабохарактерная докторша, не упала просто в обморок или хотя бы даже не помешала ей свершить задуманное? Вот значит, куда она так шустро побежала.

      Мэри усмехнулась. Кажется, она поняла кое-что очень интересное.

      — Не твоё дело, — бросил зло Шон. Выглядел он не лучше Фостер. Вернее, только внешне. Он тоже был весь в крови и, судя по слабому запаху (сильнее теперь Фостер и не могла ощущать) это была не его кровь. Правда, он выглядел ещё более живым и сильным с последней их встречи. Он прямо-таки светился магией. — Что ты тут делаешь?

      — Ха, не твоё дело, — передразнила Мэри и гордо отвернулась, хотя, скорее всего, выглядело это жалко.

      — Она убила Сешера, наверно, теперь её ищут, — вдруг встряла в разговор Сьюзен, ещё тяжело дыша после долгой пробежки.

      — Не меня одну, как кажется, — сощурив глаза, сказала Фостер. — Что, бежите?

      Шон хотел огрызнуться, но за него ответила Сьюзен:

      — Да, мы только что встретились с отрядом синерубашечников.

      — Вот как, наверно, разобрались с ними быстро, так как я совсем недавно видела их, — Фостер попыталась сесть поудобнее. — И что же, куда теперь?

      — Не твоё дело, — сквозь зубы проговорил Шон.

      — Ты это уже говорил. Что ж, бегите, пока можете, — посоветовала Мэри. — Правда, далеко ли убежите?

      — Тебя не спросили, — по-прежнему недружелюбно бросил Шон и обернулся к Сьюзен, которая только успела восстановить дыхание. — Пойдём, я чувствую запах людей, скоро они будут здесь.

      Сьюзен только обречённо кивнула, но они не успели сделать и нескольких шагов, как Мэри вдруг остановила их:

      — Стойте, возьмите меня с собой.

      — Ишь, размечталась, зачем это ты нам? Ещё чуть-чуть и ты копыта откинешь, а таскать на спине убийцу своего отца я не желаю, — Шон холодно смотрел на неё сверху вниз.

      — Я знаю, что скоро умру и что вполне заслуживаю этого, но у меня есть кое-что, что может помочь вам. К тому же, я могу помочь вам покинуть город, — Мэри смотрела прямо в зелёные глаза, которые желали ей только смерти. Кажется, он что-то взвешивал в свой голове, и почему-то Мэри казалось, что чаша перевешивает не в её пользу. Но она, во чтобы то не стало, должна была пойти с ними. Только они могли завершить начатое ею дело. 

      — Пойдёмте с нами, — с улыбкой сказала Сьюзен. Видно было, она ещё сомневалась в своём предложении, но уже решилась его сказать.

      — Что Вы говорите, доктор, она нам будет только обузой! — возмущённо воскликнул Шон.

      — Да, но ведь она может помочь нам. Я не так много знаю о городе, как она. А ты вообще никогда там не был, кроме коротких переездов с одного места на другое, — возразила Сьюзен.

      Шон колебался. Он не хотел брать Фостер с собой, но она действительно могла помочь им. Но кто знает, не обманет ли она их? С другой стороны, если предаст, сама же пострадает от этого. 

      Шон чертыхнулся, склонился к Мэри и одним рывком закинул её на плечо. 

      — Ничего не говори, — бросил он и направился туда, где, по его мнению, должен был быть выход.

      Сьюзен ничего и не сказала. Только, покраснев, опустила глаза. Она не могла перестать смотреть на кровь на его губах.