Страница 4 из 111
- Да, поехали. - Наконец его глаза оторвались от моего лица.
Я, будто в замедленной съемке, увидела, как он обнимает Дашку за талию. Каждый волосок на моей коже поднялся дыбом, стоило мне представить это прикосновение. Как же ей не противно?!.
- Диана, тебя подвезти?
Я ослышалась? Он никогда раньше не называл меня по имени, всегда только сухое: 'Снегова'. Наверное, поэтому мое имя так странно прозвучало. Да и вопрос... и сама ситуация... все это...
Дашка была не в восторге.
Я смотрела на ее умирающую улыбку. Рядом с огромным нечеловечески-холодным Кристофом ее тонкая фигурка потерялась, исчезла, растворилась... Неожиданно мне стало страшно. За Дашку. И чтобы не успеть отказаться, я быстро ответила:
- С удовольствием, только позвоню домой - отошлю обратно машину, - онемевшие губы слушались с трудом.
Как и следовало ожидать, Кристоф сел за руль, а Дашка - рядом с ним. С заднего сиденья я всю дорогу наблюдала, как ее рука собственнически поглаживает его волосы... а он это терпит. Именно терпит.
Он подвез ее прямо под окна дома, совершенно не опасаясь показаться на глаза домочадцам. Вышел из машины, открыл дверцу и подал ей руку точным, заученно-механическим движением. Дашка покраснела в ответ. Поднялась с сиденья.
А потом он ее поцеловал - неожиданно для Дашки. Но еще больше - для меня.
И он старался!
Перехватив поудобнее, развернул ее так, чтобы мне было видно все, в подробностях. Властно захватил ее рот, неторопливо пошарил по телу без стыда. Этому поцелую было место в закрытой комнате, а не посреди улицы... И не так близко от меня!
Вдруг я почувствовала его руки на своем теле, его губы на моих губах... Затошнило, все вокруг поплыло. И я стала глубоко дышать, чтобы удержаться в реальности. К счастью, когда мир качнулся, целующаяся пара оказалась вне поля зрения, что помогло лучше всего.
Зачем? Зачем эта демонстративная страсть? Он же не влюблен в нее. Он не может быть влюблен! Ни в кого. Никогда. Ведь он... чудовищен, я знала это лучше кого-либо!
В конце концов он оторвался от нее и вернулся в машину, все такой же холодный, будто и не он только что оставил Дашку задыхающейся и с пунцовым румянцем во всю щеку. Опьяневшая от неожиданного поцелуя, она, пошатываясь, направилась к дому.
Стиснув зубы, я решительно, без спроса, пересела на переднее сиденье и посмотрела ему в глаза. Он повернул ключ, не отводя взгляда, и мотор взревел.
- Зачем тебе это?
Машина выехала на главную дорогу, где мы начали набирать скорость, и лишь тогда он соизволил отозваться.
- Что?
- О, пожалуйста, не думай, что все вокруг - дураки! - я, вошедшая в клетку с тигром, сама поражалась своей безумной наглости. - Да когда она к тебе прикасается, ты готов ее убить! По глазам видно.
- Никогда не думал, что ты так хорошо читаешь по моим глазам, - мрачно заметил Кристоф.
- У меня было достаточно практики, чтобы... - зло продолжила я - и осеклась, увидев его взгляд. Вдруг страх за Дашку снова напомнил о себе душной волной, и, собрав всю волю, я снова обратилась к нему. На тон ниже.
- Ну... найди себе другую - взрослую, зрелую, которая подойдет тебе... по статусу, - хотелось бы мне верить, что его интерес состоял только в этом!
- А какой у меня статус? - хлестнула неприкрытая насмешка.
И тут я почувствовала жуткую усталость: ничто не поможет. Если столько лет он по-хозяйски распоряжается моей жизнью, невзирая на родных, на законы, на здравый смысл, то с чего я взяла, что могу как-то защитить Дашку?
- Отвези меня домой, Кристоф. У меня нет желания видеть тебя чаще, чем два раза в год. Я хочу и дальше верить, что, уезжая от меня, ты растворяешься в воздухе, перестаешь существовать... Умираешь.
Но этого я, конечно же, не сказала вслух.
- Надеюсь, ты и сама понимаешь, что это вздор.
Мы подъехали к дому, и он открыл мне дверь - нажал кнопку. Судя по всему, я не была достойна проявления галантности. В отличие от Дашки.
Вдогонку он самодовольно бросил:
- Я так же реален, как и другие. И даже больше.
И это было правдой.
Через неделю Дашка сообщила всем, что скоро уедет учиться за границу. Но чрезмерно радостное щебетание не могло скрыть в ее глазах нечто, понятное только мне: страх.
Я уверилась в своих ощущениях, когда однажды, выйдя из лицея, заметила знакомую ядовито-желтую машину. Дашка как раз захлопывала дверцу за собой. А после послушно... нет, покорно повернулась к Кристофу, и он тут же обнял ее уверенным движением. Как собственность. Не удостоив взглядом ее безжизненного, бледного лица...
На следующий день я подстерегла ее в раздевалке и прямо спросила о причинах отъезда. Она молча глядела мимо меня куда-то в пустоту, столь явно погруженная в мысли, далекие от этого мира... И я поняла, что не услышу ответа. Все так же в полусне она двинулась к выходу, но у порога с видимым усилием заставила себя обернуться.
- Берегись его, Диана. Он опасен.
- Знаю, Дашка! Я и тебе пыталась это сказать столько раз, но ты не слушала!
Мой лихорадочный тон не оживил ее и на миг. Она придержала дверь, собираясь с силами. Казалось, каждое движение дается ей с трудом, такой медлительной и усталой она была.
- Теперь я это понимаю. Но он представлялся мне таким идеальным... вначале... Мы встретились на улице, он предложил подвезти, букет подарил - красные розы.
- И ты согласилась. - Конечно, она была не первой и не последней дурой в этом мире, но все же я не могла избавиться от ощущения вины: приволокла свое чудовище в ее жизнь!
- Не знаю, как объяснить... Но отказать ему было невозможно. Вначале я даже была уверена, что влюблена. Вот только он - такой чужой, Диана. И я не думаю... - и без того тихий, голос Дашки почти исчез, - я не думаю, что он вообще умеет любить.