Страница 8 из 31
На мгновение я верила, что Гелла ещё спасет меня, но эту глупую мысль опроверг подлокотник кушетки, об который я ударилась головой, когда штурмовик меня туда швырнул. Он намертво захлопнул двери и с пошлой ухмылочкой приблизился ко мне.
— Ну-с, посмотрим, что ты умеешь, деточка?
От такого гадкого обращения мне стало настолько омерзительно, что открылся какой-то резерв сил. Я подскочила с кушетки и зашла за стол капитана этого судна. Ну уж нет, я не подпущу к себе этого потного мерзкого мужика.
— Ну чё ты, опять будем бегать? — спросил он, медленно подходя с другой стороны. — Я же всё равно догоню!
Но вместо того, чтобы бегать, верзила просто перевернул стол к чертовой матери, так что я оказалась прижата к стене. Он тут же подскочил и примкнул к моему телу.
Когда он снял шлем, я чувствовала его язык на своей шее, чувствовала, как руки начали блуждать по моему телу, забираясь в интимные места.
— Отвали, не для тебя создана! — я попыталась отпихнуть насильника, но тот только заломил мои руки над головой и прижал их к стене. Я пробовала брыкаться, но штурмовик наступил на каждую мою ступню, давя на них чуть ли не всем своим весом.
Я кричала и кусалась, но мое сопротивление только ещё больше заводило этого броненосца. Внезапно я услышала боевой клич команды, извещающий о победе. Но чьей? Пиратской или вражеской?
Спустя секунду в дверь уже кто-то ломился. Но возбужденный солдат не замечал никаких звуков, сосредоточившись только на моем теле. Он расстегнул пуговицы моей жилетки и поднял рубаху у шеи, где пытался добраться до груди. Руки нащупали лифчик. Верзила выглядел сбитым с толку.
— Что за? — спросил он, и в следующий миг пуля, выпущенная из моего пистолета, пронзила его сердце.
Хватка штурмовика начала слабеть, дыхание замедляться, и вот он уже испустил последний звук и свалился на пол. Несколько мгновений я смотрела на мертвое тело, распластавшееся у моих ног, а потом подняла взгляд на Геллу, которая в этот момент вломилась в помещение.
— Гелла… — единственное, что смогла вымолвить я.
Но очкастая, вместо того, чтобы подлететь ко мне, схватить меня в охапку и сказать «Как же я за тебя беспокоилась!», сунула шпагу обратно в кобуру, бросила в меня неодобрительный взгляд и молча вышла из каюты.
Такое её поведение немного сбило меня с толку, но, впрочем, чему я удивляюсь — она всю жизнь так относилась ко мне. Я переступила через тело мертвого насильника и последовала за ней.
Гелла тем временем помогала команде перетащить награбленный груз на «Аквилу». Некоторые из солдатов решили помочь девочкам, остальные предпочли Совнгард.
От растерянности я не знала, что делать и куда идти. Я хотела подойти к Гелле, но от неё веяло такой злобой, что я боялась это сделать. Девочки перекинули два моста между палубами кораблей, по которым переносили груз.
Они шли плотным строем, и я ждала, когда появится лазейка, в которой смогу прошмыгнуть. Матросы всё шли и шли, шли и шли, будто и не замечали меня. Я даже начала задумываться и валиться с ног, когда вдруг строй прекратился. Я подняла голову и посмотрела в глаза Геллы, которая пропускала меня, прямо в глаза.
— Проходи, — сказала она своим обычным тоном, но я чувствовала, что это было лишь затишье перед бурей.
Кивнув в знак благодарности, я шмыгнула на свой борт и, помявшись немного, поднялась на капитанский мостик. Я решила подождать Геллу там, пока она не закончит с грузом.
Я отошла к самому дальнему борту и, поджав под себя колени, села, ожидая своей кары. Адреналин отошел на задний план, и я вдруг почувствовала, как же адски всё это время болела рука, и как щипали от соли раны. Ко мне подошла Катя.
— Ты как? Нормально?
— Жить буду. Скажи, Гелла сильно злая?
— Из-за чего?
— Ну, за то, что я не спряталась в каюте, как она и велела…
— Ну я как бы не следила за ней, мне было похуй, — сказала она, равнодушным тоном. — Но я думаю, что она больше расстроена, чем зла.
— Расстроена?
— Она, как бы в тебе разочаровалась. Ты постоянно попадаешь в ситуации, из которых потом нужно тебя выпутывать. Хотя, кому я это говорю — ты ведь её и так прекрасно знаешь? — дождавшись моего утвердительного кивка, она продолжила: — Ты её единственная близкая подруга на этом корабле и многое знаешь о ней. А ещё, когда Гелла напивается, она корит себя за то, что вообще связалась с тобой. Но не может при этом тебя бросить, так как без неё ты пропадешь. Вот так она мне и сказала.
— Постой-ка. Но ведь я капитан, а не какая-то там левая баба из подворотни. Разве нет? К тому же мы постоянно ругаемся…
— Это да. Но ты не учитываешь тот факт, что ты — безответственный капитан. Если бы не Гелла, наше судно давно бы потопили, и нас, вместе с ним.
— Тебе она это тоже сказала?
— Что? То что ты та ещё шлюха? Так это всё знают.
Тут Гелла поднялась на мостик. Катя, поблагодарив меня за беседу, спустилась и проследовала к своему месту. Квартирмейстер перекинулась с ней парой слов и направилась в мою сторону.
Через несколько секунд я уже могла видеть её ботинки, так как гордость и стыд не позволяли мне поднять взгляд на её лицо. Гелла постояла так немного, а затем, присев на корточки, нагло посмотрела на меня.
— Ну и? Ничего сказать не хочешь? — Гелла поправила свои съехавшие очки, как судья перед приговором.
— А что я должна сказать? — состроила я удивленную гримасу. — Я предпочитаю развлекаться в более интимной обстановке.
— РАЗВЛЕКАТЬСЯ?! — она резко поднялась. — Я тебе ясно сказала — сиди в каюте!
— Так я бы там и сидела, если бы тот броненосец не пытался проникнуть в трюм!
— А какого лешего ты вообразила себе, что сможешь его одолеть?! Нахера ты вообще на него поперлась?!
— А такого, что он бы услышал, как я открываю дверь в твою долбаную каюту! Что мне ещё оставалось?
— Сидеть там, где он тебя не видел!
— Вот сама и сиди! А я не позволю каким-то левым личностям разгуливать по своему кораблю и покушаться на мой груз!
— Да ты сама здесь левая!
— От левой слышу, — довольно улыбнулась я.
— Такой «капитан», — состроила она в воздухе ковычки. — Приносит лишь одни убытки.
— Эй, ты что, намекаешь, что это всё произошло из-за меня?!
— А из-за кого ещё?! Если бы не ты, его бы близнецы пристрелили, как только заметили! А так ты дала ему прекрасные последние воспоминания!
— Ты меня звала, босс? — поинтересовалась близ стоящая Кассандра, расправляющая паруса.
— Кассандра, я не тебе.
— Я не Кассандра, я Камилла, — ответила девушка, к которой Гелла обращалась. — Разве ты не видишь, что я — Камилла?
— Ой, дорогая, прости, — виновато произнесла Гелла.
— Ха-х, да лан, я тебя подъебала, на самом деле я Кассандра, — сказала она и направилась к следующей мачте.
Её сестра-близнец крикнула ей вслед, чтобы она поторапливалась. И через секунду девушка исчезла из виду, а я всё это время ржала, как лошадь. Сцена была по-истине комичной.
— На чем мы остановились… А! Ты не особо-то сопротивлялась, когда тебя тот бугай лапал.
— Гелл, что ты такое говоришь?..
— Я говорю то, что видела, а ты гребаная шлюха!
М-да, «шлюха» — только так можно было меня охарактеризовать. Не помню, когда я в последний раз это делала, но сейчас я просто сидела в обнимку со своими коленями и ревела навзрыд. Мне было ужасно стыдно, что вся команда может лицезреть это ужасное зрелище, но остановиться я не могла.
Всего лишь первый день мы в этом сраном плаванье, а сил уже больше нет никаких! Слёзы обжигали рану на щеке, но убирать их совершенно не хотела. Поэтому сейчас перед старой, но суровой подругой, я разревелась, как маленькая девочка, у которой отняли игрушку.
— Прости меня… — бормотала я сквозь слёзы. — Близость с тем мужиком мне не доставляла никакого удовольствия… Я… Ты же знаешь, что у меня вместо мозгов — винегрет!
Но Гелла не подошла, не стала успокаивать меня или говорить какие-нибудь нежные слова. Вместо неё это сделала Катя. Я ощутила, как её нежные руки обвили мои плечи и прижали к себе, а когда подняла голову, увидела её милое личико.
Господи, какая же она милосердная! Прижавшись к ней, я почувствовала себя такой слабой и беззащитной, какой не чувствовала себя уже много лет. Черноволосая гладила меня по волосам, шептала нежности, а я смотрела на Геллу, стоящую у штурвала, в спину, с каждой секундой ненавидя её всё сильнее.
Ага, беспокоится она обо мне, как же! Да её абсолютно не интересую ни я, ни мое состояние! Я для неё просто… просто барышня на одну ночь! Тупо инструмент для утех.
Но время шло, и успокаивающие слова Катерины делали свое дело. Истерика постепенно отступала, и её место заменял стыд. Я чувствовала, как у меня пылали уши, и от этого ещё больше хотелось провалиться под землю!
Ну, сначала под палубу, потом дно, затем море, и потом уже под землю. Позволила себе сорваться в такой момент… Логика постепенно возвращалась ко мне, и я осознавала, что Гелла была абсолютно права — во всем.
И от этого мне становилось ещё хуже. Разум осознавал её правоту, но вот гордость ни за что её не принимала. И от этого хотелось выть.
Катерина, заметив, что я успокоилась, поцеловала меня в щеку и ушла на свое рабочее место. Они с Геллой не разговаривали, чему я была благодарна. Мы плыли много часов, а я так и не сошла со своего места.
Когда солнце уже окрашивало небо красками заката, и начинал дуть прохладный ветер, я мысленно дала себе пинка под зад и, поднявшись, тихими шагами направилась к Гелле.
— Прости меня, — чертовски сложные слова для такого гордого и упрямого человека как я. Я сказала их, стоя чуть позади подруги. Та не обернулась и ничего не сказала. Тогда я повторила немного настойчивей: — Ты была права. Прости меня.
— В чем? В том, что ты тупая шалава?
— Да, я тупая шалава! Ты довольна?
— А на это надо отвечать?
«Чёрт, да ты ещё более гордая, чем я», — подумала я.
— Да. Ответь, пожалуйста.
Девушка вздохнула, поправила очки и, наконец, обернулась.
— Ладно.
— И всё? — я чуть ли не провизжала эти слова. К моему облегчению, Гелла усмехнулась.
— А что ещё надо сказать?
— Ну, «Да, я тебя прощаю» или «Я рада, что ты осознаешь свою вину».
— Ладно.
— Что «ладно»?! Да ладно, блять!
— Иди в жопу!
Состроив обиженную мину, я повернулась и с громким топотом спустилась с капитанского мостика. Но тяжеленная гора упала с моих плеч, позволив, наконец, вздохнуть спокойно.
Так что я испытала огромное облегчение, что она не стала таить обиду на меня, и что мне не пришлось вымаливать прощения. Такого бы моя гордость просто не вытерпела.
— Капитан! — внезапно меня окликнула одна из близнецов.
— Что тебе надобно, старче? — я широко улыбнулась сестрам.
«Эти двое всегда вместе ходят? Труляля и Траляля косплеят, что-ли?»
— Я не поняла, куда мы держим курс? Ты так и не объяснила.
— Ах, это… Плывем туда, не зная куда, будем искать то не знаю что. — засмеялась во весь голос я, но моей шутки, похоже, никто не оценил.
Близнецы ошарашенно таращилась на меня, будучи заинтересованными, что за хуйню я только что сказала.
— Эм… Что?!
— Короче, доверьтесь мне! Хе-хе…
Пока я окончательно не сгорела со стыда, я поспешила скрыться в трюме. Но уснуть я не смогла ещё очень долго, так как одна мысль не давала мне покоя: в каком уголке полушария, мне искать эти долбаные ключи?