Страница 26 из 31
Уставшая и в конец задолбанная, я свернулась калачиком в углу кормы, завернувшись в старую простынь. Моё тело разрывало от ноющей боли. Я пыталась лечь и так, и сяк, но в любом положении боль настойчиво била мне, казалось, по самым костям.
Хе-хе, а вот и артрит уже образовывается, — пронеслось в моей голове, когда я в очередной раз сменила положение.
По пути в какой-нибудь ближайший порт начинало светать и я, умудрившись заснуть прямо на корме и замотавшись в теплую простыню, проснулась под крики чаек и шум моря. Ни с чем не сравнимое ощущение, честно хочу сказать вам.
Особенно отмороженной задницы на ледяных досках кормы, конвульсий, из которых только самый адекватный человек мог разглядеть дрожь, и сопливого носа. Но подобное утро выдавалось не так часто в моей жизни, и каждый раз с ним было связано что-то приятное.
Вспоминалась служба на капере, друзья, вечно вытворяющие со мной всякую хрень, и как в итоге нарвались на риф, вместе с тонной золота, которое должны были доставить королеве.
К-хм, в общем, на пятую точку я наплевала, спросонья любуясь мягкими красками рассвета. Взгляд, после долгого втыкания прямо перед собой, нашел капитана, неизменно несшую свою вахту у штурвала. Она вообще когда-нибудь отдыхает?
Я поймала себя на мысли, что солнечные лучи красиво переливались в светло-коричневых волосах Геллы. Я залипала в её шевелюру до тех пор, пока она не подозвала Катю к себе.
— Доброе утро, Катенька, — поздоровалась она, выравнивая корабль. — В последнее время я стала плохо ориентироваться в морях. Не знаешь, куда мы сейчас держим курс?
— Кажется… обратно во Флостен, кэп, — пару секунд поколебавшись, произнесла Катя название города, которое наконец-то вспомнила.
Я села на своем месте, хрустя затекшими конечностями, при этом еле удержавшись от едких комментариев о своем прекрасно отдохнувшем теле, и внимательно наблюдала за их беседой.
— А-а… — еле услышала я голос Коколатте. — Слушай, ты была права, когда говорила, что из Элизы выйдет толк. Не хотела бы я становиться её врагом.
— Ну это понятное дело. Как считаешь, её поступок в корне поменял твое отношение к ней?
Гелла ничего не ответила. Вместо этого, она расплылась в улыбке и опустила голову. Стараясь вести как можно ровнее, она крутанула штурвал в ту сторону, куда указала черноволосая.
Несмотря на плохое самочувствие своего опорно-двигательного аппарата, я довольно улыбнулась. Я никогда не сомневалась в особом отношении Геллы ко мне, но эта сцена заставила меня умилиться. Печально, что она упорно продолжает скрывать свои истинные чувства.
Когда Гелла повернулась, я уже стояла позади неё, всё ещё завернутая в простыню. Даже удивление от моего появления, которое она не оценила, не заставило улыбку слететь с её лица. Ха-ха, если бы…
— Привет, — сказала она, прервав мои мысли. — И давно ты владеешь магией? Или на вражеском корабле какого-нибудь колдуна обокрала?
— Почти… только не колдуна, а колдунью, и не на корабле, а на острове, — констатировала я факт. — Я что-то перевозбудилась после нашего последнего поцелуя, вот ходила снимать напряжение. Всю руку уже задрочила, — я подняла свою красную правую ладонь, демонстрируя последствия длительного «массажа».
— Фу, Лиза, убери! Я не хочу об этом даже знать, — лицо Геллы исказилось в гримасе раздражения и презрения, а я широко улыбнулась.
— У нас давно не было интимной близости, Гелыч. А мне ничего не остается, как просто вздрочнуть, и угадай на кого? Прав-а-а-авильно, на тебя, любимую, —с моего лица всё ещё не сходила лукавая улыбка.
— Ты во-всё не меняешься, — махнув рукой на такую озабоченную идиотку, как я, Гелла велела не мешаться под ногами.
Плюнув на очередной отказ, я спустилась в трюм. Однако мое тело, как я уже говорила, сильно скрючило. Вот так я на весь день стала не дееспособной овощью, периодически издавающей отнюдь не эротические стоны.
Из-за того, что я периодически вырубалась, абсолютно потеряла счёт во-времени. Когда я выползла на палубу, Гелла уже послала корабль в дебри деревьев, растущих прямо из воды.
Коколатте чуть ли не шепотом отдавала приказы, идя на пол парусах, отчего маневры корабля вместе с болотным запахом и водной завесой возбуждали во мне морскую болезнь, чего мне для полного счастья не хватало.
Всё веселье я проспала в гамаке, каждые полчаса просыпаясь в холодном поту с приступами тошноты. Ну, а как же без этого?
Где-то полчаса спустя корабль перестал двигаться и я, вконец измученная истерящим организмом, снова решила размять ноющие суставы на палубе. Там, на соседнем корабле, принадлежавшей Юлиане, я невольно стала свидетелем разговора Геллы с капитаном корабля.
— Нужно уходить отсюда, Юль, — с тревогой в голосе, говорила Гелла. — Нам здорово удалось разозлить лейтенанта и она вот-вот соберет войска для нового реванша.
На что Виноградова, к моему удивлению, как-то тихо и очень грустно ответила:
— Нет, ты плыви одна. А у меня остались ещё незаконченные дела, — сказала она, отходя в сторону, чтобы не видеть подругу.