Страница 9 из 21
Внутри всё было мрачно, страшновато. Глаза привыкли к недостатку света. В «тарелке» или в «блюдце» (пусть «блюдце» станет русским вариантом названья НЛО) разместился круглый зальчик. Был низкий потолок. Пришлось немного сгорбиться.
Иллюминаторы тускнели по бокам совсем почти не проходящим внутрь вечерним светом, который пробиться не мог сквозь пыль и грязь от сгнивших листьев.
– Корейцы, что ли, в нём летали?! – Андрюха недовольствовал, наткнувшись головой на что-то в потолке, – Явно не наша машина!..
– Секретная! – шутил Василий.
Нашли, куда сесть. Сидушки кресел были узкими, и в них комфорта было как от сидений на детской площадке. Расселись. Нервозность прошла, успокоился пульс. Чарочки спирта всосались уж в кровь – сосуды расширились, мозг подобрел.
Что нового увидел здесь Василий? Ничего! Панели, кнопки, мониторы. А он нанажимался вдоволь кнопок на самых разных самолётах. Вначале это были наши «Ил», а после – Боинги и А-310. И потому сей аппарат не вызывал вопросов. Что в принципе нового тут?! Вот новое он и искал с фонарем, с тем, что всегда находился в карманчике.
– Смотри-ка!.. джойстик! – Как ребёнок, Андрей схватился за ручку пульта между кресел, – Полетаем!!! Ту-Ту-ту-ту-ту-ту-ту! – Подобно своему сыну в компьютерной стрелялке, он стал изображать акустику игры в воздушный бой. – Пам-пам-пам! А тут мы НУРСами: Й-а-аа!.. Й-а-аа!.. А?!. – Андрюха измождено посмотрел на друга.
Василий всё рассматривал панели над собой.
– Шагнули, в общем-то, не очень далеко… Панель управления – сенсорная, видно…
– Че-ее-го!?. – Переспросил Андрей.
– Прогресс впечатляет!.. Надписи – на странном языке… – Василий пальцем ткнул в иероглиф, который тут же подсветился.
– Похоже, что корейцы, иль – японцы… Изделие на экспорт не предназначалось…
– А экспорт?.. При чём здесь экспорт?.. – Хмельной Андрей сейчас был рад всему и кайф ловил сейчас он от всего: от заторможенности мыслей, от «находки», от еды, что ждёт их у кострища, наконец, от того, что устал и снова усадил уставший свой зад на тёплом мягком месте – на кресле с подлокотниками, как детские качели узком, но – кресле!.. – Иероглифы?!. смотри-ка! действительно, иероглифы… На-жи-маем! – Андрей отдёрнул палец, так как кружок со значком загорелся.
Ещё один значочек был нажат, ещё, затем ещё один – «бандура» (куда они имели честь залезть) как будто «оживала». Включился свет. Он брался «ниоткуда»: светился потолок и пол, а шум аппаратуры усиливал азарт. Василий комментировал: «Обдув – включён!», «Кондиционирование»?! – Наверно!.. Что же это ещё может быть?!. Смотри, как дует! А это что?! «Силовая установка?.. Ур-рра!»
Зажглись экраны мониторов, значки, рисунки на панелях. Пищал противнейший какой-то звук, непонятный то ли детский, то ли женский голос заверещал на непонятном языке.
– Ха-ха! Летим?!. – Андрей хихикнул, почувствовав какое-то движенье, как в лифте в комфортабельном отеле. – Летим! Ну, давай полетаем!..
– Выключай эту гадость сейчас же! – Закричал Василий. – Он хлопнул по руке дружка, которая тянулась к новой кнопке. – Совсем охренел!..
«Тарелка» медленно приподнималась над землёй. Одна из сосен, что лежала на тарелке, свалилась, наконец, с её ребра, и этот вот рывок заставил всех внутри за что-нибудь схватиться. Андрюха схватился рукой за джойстик.
Раздался рёв, и ощущенье плавного ускоряющегося вверх лифта сменилось ощущеньем катапульты. Легко сказать, что всех их вжало в кресла. Кресла были совсем не по росту, и чтобы не сломать свой позвоночник, Андрей из всех последних сил вцепился в тот же джойстик, да и в край какого-то, как он назвал потом, стола. Как мачта на расчалках, с прямой, как в рывке у штангиста спиной, он устоял, дрожа от всё растущей перегрузки. Секунда, другая и третья, и… И он «отрубился», не расслабив и руки и спину. Ему ещё в секундном сне казалось, что джойстик, как мыло, из рук ускользает, что он с огромной силой должен вот удариться о пульты. Но!.. В секунду всё сменилось и затихло, даже свист воздуха, ведь телетрап закрылся.
Оттекшая от мозга кровь прильнула снова. Мурашки в глазах перестали колоться в сетчатку. Пришедшие в себя крутили, протрезвев, глазами. И каждый подумал, что падают (ведь невесомость означает лишь паденье). Упадут – разобьются. И всё…
Василий схватился за джойстик. Тональность какого-то звука сменилась. Что вселило надежду – так то, что в животе исчезло чувство, подобное паденью лифта вниз. И «пятая точка» опять ощутила сиденье.
Друзья переглянулись. Невесомость закончилась. Но это ничего пока не означало: Они в глухой консервной банке, которая летит. Но куда они движутся? Вверх?! или к земле – вниз?!
Сквозь грязь иллюминаторов не видно было ничего – лишь тусклое, едва заметное пятно от Солнца. Но светило должно было скоро уж сесть.
– Где мы?.. – спросил Андрей.
Андрей почувствовал, что он не попадал в такую безнадёгу. Когда он прыгал с парашютом – имелся запасной; летал на планере – всё видно было по приборам – и высота и горизонт; попал на рэкет – выручала «крыша»… Сейчас же Андрей не владел ситуацией вовсе и обречённо смотрел в одну точку вылезающими из орбит глазами.
Сейчас Андрей надеялся лишь только на Ваську. Тот ближе к самолётам. У самого же иногда щемило сердце, особенно в портах, где сквозь стекло смотрел на поле, как садились, взлетали самолёты, как подъезжает трап, и техник – колодочки поставив под колёса, вставит ШРАП (разъём аэродромного питанья); подъедет к самолёту топливозаправщик, подъедет поезд из тележек с трактором забрать багаж, машина с бортовым питаньем пассажиров подойдёт. Суета…
Мечтательной всё это было суетой. На квартиру за год не заработаешь. И дачу за год не построишь. Не согласен Андрюха был работать, как Васька. Что толку было в Ваське, что отличник…
А может, разберётся и спасёт он наши души? – думал он. – Всё же шло хорошо, хорошо. И вот на! тебе: «Где Я?..» и «Неужели это был последний ужин?»…
Василий впился в мониторы. Он быстро изучал один, другой. На этом был почти знакомый по авиации прибор. А несколько позиций на экране, скорей всего, отображали значения каких-то величин. Средь величин была и высота – должна была быть – истинная высота – расстояние вниз до ближайшего тела, до земли, до травы, до верхушек деревьев. Несомненно, должна была быть среди тех величин высота. Какая же из «закорюлин» высота? или, черт с ним, вертикальная скорость?!.
Василий попробовал вверх дать движенье «бандуре». Глазами впился в монитор и вместе с ощущеньем ускоренья увидел, как «бегут» две строчки, как сменились две диаграммы (если можно по аналогии земному так сказать).
Джойстиком вверх…, джойстиком вниз…
– Поймал! Вот эта!.. – Василий пальцем ткнул в экран, – Нашёл! Бля-яя-а!.. Слава Богу!!!
От волненья промокли и лоб и виски. Пот лил с бровей. Но ключ к их спасенью был найден!? Остался лишь один вопрос: «Раз есть высотомер, то что покажет на земле он? Как выглядит это – его «нулевое значенье»?!»
– Ладно. Ещё раз попробуем! – продолжал чудить Васька, ловя себя на мысли, не сон ли это. Он даже допустил, что это – сон, но чёткость происходящего секунда за секундой его убеждала в обратном. – С ускорением вверх! Ещё!.. ещё! Вот она! – он показывал пальцем Андрею, – вертикальная скорость!.. Хорошо!.. Падаем. Отлично!
Держась одной рукой за кресло, Василий впился в счётчик высоты. Вот после ускорения высота росла. Вот счётчик встал и стал меняться обратно.
– Помаленьку, вниз… – Василий комментировал свои движенья. – Вот эта, – точно ведь, вертикальная скорость. А с высотой мне ничего не понятно… Медленно едем вниз. Сиди прямо и береги позвоночник!
Андрей кивнул.
Прошло минут десять. Аппарат держался «в горизонте», никуда не наклоняясь. Со всех сторон заколотило, зашуршало и, словно червяков в жестяной банке, дерябнуло о землю.
– Выключай всё это на…й! – скомандовал Василий.
– К-ак!? – не отойдя от шока, спросил друг.