Из сумрака веков

Ужас! Кровопийцы нашли лазейку! Через сон...

Грудь щемит от боли. Осушив бокал с водой, ставит на столик. Рана на шее ноет, внизу живота сворачивается от рези.

Выходцева морщится, опять подкатывает волна тошноты. Зажав рот, соскакивает с постели и бросается к двери. Едва не врезавшись в неё, отпрыгивает - она распахивается со стуком и на пороге замирает Дориан. На лице застывает гримаса взволнованности, глаза диковато раскрыты. В долю секунды оказывается рядом и, подхватывает на руки. Объятия ледяные, но в тоже время крепкие и жёсткие – по телу растекается чувство защищенности. Опять хлопает дверь.

О-у, туалет!.. Кафельная плитка обдаёт холодом голые ступни – Катя, пошатываясь, шагает к унитазу и слоняется над ним.

Желудок едва не прилипает к рёбрам, внутри пустота и даже желчь закончилась. Выходцева откидывает волосы и садится на пол. Утерев рот, закрывает глаза и прислоняется к стене. По коже опять бегут миллионы колючек.

- Не смотри на меня, - хрипло бормочет Катя и смотрит на Дориана. Ламия не уходит – просто отворачивается и упирается руками в дверной проём.

- Прости… - бросает ламия через плечо.

- Не могу понять, почему, когда очухиваюсь от очередной неприятности – я голая. То ли мужчины умеют только раздевать, а на «одеть» сил уже не хватает, то ли одежды на меня не найти. Вроде не самая толстая и высокая.

Дориан хмыкает:

- И тебя сейчас это волнует?

- Да, - кивает Выходцева, еле сдерживая смех. - Я ведь непривередливая. Согласна даже на мужскую футболку или рубашку…

Мареш чуть откидывает голову:

- Ты меня поражаешь, - тихий хрипловатый хохот наполняет помещение. - Хорошо, я закрою глаза, пока ты раздета.

Поворачивается уже с опущенными веками. Ловко расстёгивает пуговицы на белоснежной сорочке. Первая… вторая… третья...

- О-о-о, ты решил стриптиз устроить? – всё же усмехается Катя.

- Да! – уголки губ Дориана приподнимаются. - Тебе обидно, что ты голая, вот решил: будем в равных условиях.

- Отлично! Только я сейчас не в состоянии оценить всех мужских прелестей. Это ничего?

- Равнодушно взирающий зритель - тоже зритель. Нет оваций, так ведь и не освистывает, не закидывает помидорами, - подыгрывает Мареш.

Распахивает сорочку, шёлк соскальзывает с широких плеч.

Хм, когда кровопийца одет – выглядит худощавым, но что удивительно, когда раздевается - тело атлетическое. Грудные пластины словно выкованы из стали, четкие контуры каждого мускула поражают подтянутостью.

- Тебе говорили, что ты… - смущённо запинается Катя, - белый, как мертвец.

Дориан на секунду замирает:

- Мертвецу говорить, что он мертвец? – деланно задумывается. - Нет, ты первая…

- Другие, наверное, постеснялись…

Мареш приседает на корточки и бережно накидывает на плечи Выходцевой сорочку.

- Ну, ты и гад, ламия, - опять хмыкает Катя. - Тебе же всё равно, закрыты глаза или нет. Совесть, что, умирает вместе с плотью?

Дориан распахивает глаза, в них сверкают бесовские жёлтые огни:

- Мне также всё равно, есть на тебе одежда или нет!

- Зато мне нет, - отрезает с улыбкой Выходцева. - Вроде как прикрыта, не так стыдно. А то, что у тебя замашки настолько аномальные, пытаюсь не задумываться. Так проще общаться. Другого хватает за глаза.

- Это чего?

- Запаха! Смердишь мертвечиной, – Катя брезгливо морщится.

- А ты - кошатиной и псиной. Причём вторым всё сильнее.

- Да? – озадачивается Выходцева. – Странно, на мне нет Варгра…

- Я заметил, – Дориан, веселясь, помогает встать. Катя пошатывается, в ногах слабость, по телу вверх-вниз проносится озноб.

- Я не то имела в виду, - робко оправдывается.

Ламия коротко кивает:

- Я понял. – Нежный взгляд серо-зелёные глаза скользит по её лицу. Смущает, обезоруживает. Дориан опять подхватывает на руки: - Ты не против, я к тебе ещё немного поприкасаюсь.

Катя обвивает его шею:

- За последнюю неделю меня столько раз таскали на руках, что боюсь, скоро привыкну.

Плавная походка Дориана напоминает снежного барса, подкрадывающегося к жертве.

- Кхм, - задумчиво тянет, - ты постоянно куда-то влипаешь?..

Нежные объятия и едва слышная поступь успокаивают. Катя льнёт к груди ламии – её прохлада умиротворяет. Тяжесть и боль отступают, словно всё тело поливают заморозкой. Мареш останавливается, укладывает на постель и садится рядом.

- Я сегодня встречаюсь с Нол. Хочу признаться про Мию и Ламию. - Катя опускает глаза. Чёрт! Это точно конец! - Нойли вспыльчивая, но отходчивая. Ожидаю бури и предполагаю, она захочет отомстить. Поэтому, ваши отношения с Варгром…