Авантюристка

Большую часть сознательной жизни Сергей Кириллович провёл в Петербурге. Будучи единственным внуком покойного князя Самбурова, в десятилетнем возрасте он был зачислен в Пажеский корпус, где обучался семь лет и, окончив специальные классы по первому разряду, был выпущен корнетом в Лейб-гвардии гусарский полк, в котором нёс службу по сей день, но уже в чине поручика.

Молодой Белозерский нечасто наведывался в отчий дом, предпочитая шумную и полную увеселений столичную суету тихой и размеренной жизни в провинции. В Петербурге Сергей Кириллович жил на широкую ногу, в тратах себя не ограничивал, случались и баснословно дорогие кутежи: шампанское лилось рекой, и в роскошных апартаментах на Большой Морской, что называется, дым стоял коромыслом по нескольку дней. Бывало, что и за карточным столом оставлял гораздо больше, чем мог себе позволить. Тогда приходилось обращаться с просьбой к отцу, в надежде, что родитель не откажется погасить его долги.

Ежели присмотреться к Сергею Кирилловичу повнимательнее, то он мало чем отличался от тех молодых людей, коим выпало счастье служить в одном из старейших гвардейских полков и оказаться в числе приближённых к особам императорской фамилии. Само собой, подобному окружению надобно было соответствовать, именно из этого стремления соответствовать и не ударить в грязь лицом и происходили эпатажные выходки и дорогостоящие, опустошающие карманы, эскапады. Гусар непременно должен уметь пить, не пьянея, гусар обязан пребывать в состоянии лёгкой влюблённости, ибо чем ещё себя развлекать в перерывах между смотрами, как не волокитством, игрой в карты и самым обыкновенным пьянством.

Игроками гусары были непревзойдёнными. Умение играть в карты ценилось ничуть не меньше, чем доблесть на полях сражений, способность лихо держаться в седле и превосходно владеть французским. В пылу азарта могли играть ночь напролет. Иногда проигрывались вчистую! Бывало, на кон ставились поместья, состояния, а иногда и собственная жизнь, но Сергей Кириллович при всём своём стремлении ни в чём не отстать от товарищей по оружию, головы всё же не терял, и его долговые обязательства всегда оставались в разумных пределах.

Иногда на Белозерского находила ничем необъяснимая тоска. В такие мгновения на него снисходило озарение, и он как бы видел себя со стороны, и тогда вся его жизнь в бесконечной погоне за удовольствиями казалась ему пустой и бессмысленной. Стремясь заполнить душевную пустоту, он склонен был предаваться размышлениям о смысле бытия и поискам ответов на мучающие его вопросы о цели существования. Когда его одолевал этот самый сплин, он обыкновенно сбегал из столицы в небольшое имение под Петербургом, доставшееся ему в наследство от деда по отцовской линии, где и наслаждался тихим уютом провинциальной жизни, изображая помещика до тех пор, пока деревенская идиллия не становилась невыносимо скучной, и жажда окунуться в кипучую сумасбродную жизнь столицы не брала в нём верх над помыслами о жизни размеренной, но праведной.

Однако на сей раз Сергей Кириллович покинул Петербург вовсе не потому, что устал от столичной жизни и бесконечной череды кутежей, перемежаемой муштрой на плацу и смотрами. Его отъезду предшествовало некое событие, вынудившее уехать из города, как можно дальше. По прибытию домой нервное напряжение, не отпускавшее его всю дорогу, так и не оставило его, ибо ничего так не отравляет жизнь, как ожидание, а Белозерский ждал вестей, надеясь, что за время долгого пути из столицы в Пятигорск все его затруднения разрешатся, но, увы.

Коротая вечера в кругу семьи или в обществе друзей и соседей, Серж старался ничем не выказать обеспокоенности. Он не уставал восхищаться дивными видами, совершая долгие прогулки по усадебному парку в компании сестры, но при всей внешней непринуждённости подспудно ощущалось, что душа его была подобна натянутой струне, что невольно придавало некий оттенок фальши всем его словам и поступкам.

А тут ещё Аннет неустанно напоминала о данном слове. Да, да, он помнил, что обещал объясниться с mademoiselle Лесковой, но не находил в себе душевных сил, дабы проявить достаточную твёрдость. Ежели говорить совсем начистоту, то Катенька Лескова ему очень даже нравилась, но не настолько, чтобы пойти под венец, и Сергей Кириллович просто опасался, что в ответственный момент сердце даст слабину, и он окажется связан нежеланными обязательствам, потому он, используя различные предлоги, объяснение с барышней откладывал.

Минул месяц с появления Сержа в Пятигорске. За это время он успел нанести визиты всем, с кем был дружен, свести знакомство с двумя офицерами Нижегородского драгунского полка, поправляющими здоровье после ранения, и даже посетить местное благотворительное собрание, поддавшись на уговоры сестры. Как бы то ни было, даже в летний курортный сезон Пятигорск оставался провинциальным городком с весьма ограниченными возможностями для развлечений, и вскоре Сергей Кириллович заскучал, но не получив долгожданного известия из столицы, вернуться в Петербург не осмеливался, потому приходилось смиренно ждать, проводя день за днём в праздности и лености. Ещё одним развлечением стали ежедневные поездки к Елизаветинскому источнику, располагавшемуся в общественном парке Пятигорска.

От одной из своих приятельниц mademoiselle Белозерская услышала, что вода из источника благотворно влияет на цвет лица, и с тех пор обычай отправляться перед обедом испить целебной воды, сделался для Анны Кирилловны ежедневным ритуалом. Для Аннет поездки стали ещё одним поводом чаще бывать на людях в компании брата, что неизбежно приковывало внимание к молодому поколению Белозерских.

Нынешний жаркий полдень почти ничем не отличался от других таких же в череде похожих друг на друга летних дней. Недавно отстроенное здание крытой галереи из светлого машукского камня манило гуляющую публику укрыться в тени колоннады, сулящей прохладу. У питьевых бюверов нынче было довольно многолюдно, и Сергей Кириллович, раскланиваясь со знакомцами, отметил несколько новых лиц, доселе ему незнакомых.