Страница 70 из 76
— Я надеюсь, что это случиться!
— Ты старый пень! Их трупы свалят на нас! И ликвидируют, как «поднявших мятеж»!
— Это случится в любом случае! Хотим мы того или нет! Нас уже списали, как небоевые потери! А сейчас еще и прислали не то ликвидаторов, не то просто пушечное мясо, которое мы должны будем заколоть, что бы самим не загнуться, — Шишков вплотную приблизился к другу, сверля того взглядом.
— Нас уничтожат, — выдохнул генерал. Его плечи опустились, будто в мгновение ока из человека выдернули хребет. Ярость и праведный гнев испарились, оставив перед полковником всего лишь раздавленного бременем и временем старого человека.
— Если мы сумеем добраться до Дира первыми, то у нас будет крохотный шанс на спасение, — Лев Николаевич хлопнул Сивушова по плечу, помогая вскарабкаться на броню.
— Если только он еще жив, — голосом полным отчаяния прохрипел Степан Никифорович.
— Он жив! Нутром чую — ЖИВ! Не будь я разведчиком, мать твою!
Как и ожидал Шишков, три БТР гэбэшников раздолбали еще на подъезде к небольшим полуразвалившимся сельским домикам, венчавшими собой пригород «почтового ящика», если так можно выразиться. Негромкое шипение летящих гранат и оглушительные взрывы разрывавших броню бронетранспортеров генерал и полковник не услышали. Они двигались в хвосте колонны, поэтому первое, что они увидели были клубы черного дыма, взвившиеся где-то впереди. Тут же, почти мгновенно, ехавшие последними три танка и два БТР-а, экипажи которых были заранее предупреждены командованием, резко свернули с дороги правее и под прикрытием начавшегося боя и взвившегося с обгорелой земли пепла резво помчались в сторону второго въезда в город, который отгородился от остального мира десятком бутафорских заграждений, являвших собой полуразвалившиеся картонные «дома». Полковник хотел добраться до лаборатории первым, дабы своими же руками вытащить Дира из смертельной опасности. Но чем ближе он приближался к цели, тем яснее и страшнее становилось понимание того, что он опаздывает! И каждая секунда становится водой, протекающей сквозь пальцы! Сивушов быстро скоординировал экипажи тяжелой техники, гусеницами подминавших под свои тяжелые «животы» старые маскировочные заграждения, и оторвав рацию от уха, привлек внимание друга:
— Застряли они там надолго! — Степан Никифорович указал большим пальцем левой руки себе за спину, где слышалась канонада нелегкого боя. — Засада хоть и малочисленная, но человек тридцать уже отправила к праотцам!
— Наши? — уточнил полковник.
— Нет! Сплошняком «краповики»! — покачал головой в жесте отрицания генерал. — Я нашим сказал не вмешиваться и сидеть тихо!
— Отлично! Теперь главное — это долететь до центра города! — успокоился Шишков.
— Долетим! Это не проблема! — улыбнулся Степан Никифорович.
Пять минут колонна бронетехники с личным составом кружила по достаточно широким улицам, сверяясь с озвученным планом генерала и все ближе и ближе подтягивалась к центру города Архангельск — 79.
Полковник вновь ушел в свои нелегкие думы, а вот его начальник и друг напротив, все сильнее и сильнее стрелял по пустым оконным проемам проносившихся мимо многоэтажек взглядом опытного военного. Он даже сам не смог понять, что заставило его ухватить сидевшего позади него Шишкова за лацкан шинели и дернуть изо всех сил с БТР-а с криком: «Ложись!». Где-то рядом злобно прошипела пролетающая мимо граната, выпущенная из РПГ-7. Взрыв раздался совсем рядом с «коробочкой», на противоположной от командования стороне бронетранспортера. Сразу же, заглушая рев моторов, голоса раненых бойцов залились в крике ужаса и страшной боли. Не поднимаясь на ноги, генерал и полковник быстро проползли к лежащим на земле раненым и принялись оттаскивать их в ближайший подъезд. В самом начале по ним захотел поработать пулемет, чье гнездо было надежно замаскировано на третьем этаже перпендикулярно стоявшего по направлению к колонне дома, но танки с холодным расчетом расстреляли пулеметчика из орудий, а затем взялись за заново показавшегося в окне на этаж ниже гранатометчика. Когда все было кончено и с этим противником, Сивушов начал придирчиво осматривать повреждения нанесенные их группе. БТР, в которую гранатометчик не попал по чистой случайности и кривизне глаза двигаться еще могла, если, конечно, заменить два колеса, напрочь продырявленных осколками. Пятеро бойцов, посеченных все теми же частями гранаты, продолжать движение, естественно, не могли, но и оставлять их без присмотра было бы просто преступлением.
— Полковник Шишков! Ты чего, в философы наметился? — не унимался Степан Никифорович, клокотавшая ярость в котором требовала выхода наружу. — Ты чего стал думать так много? Как ни посмотрю, а он все в облаках ширяет!