Страница 19 из 76
— Ника, ну а как же иначе? Иначе не примут, уважать не будут. Ты же знаешь наше сословие, без этого у нас никак, к сожалению, — как мог, оправдывался Сивушов.
— Ладно, жертва обстоятельств ты моя, — ласково проговорила Никанора.- Дуй в душ и потом на кухню, я тебя жду с завтраком.
Что бы ни говорили, а организм молодого здорового человека, а тем более военного, справлялся с последствиями алкоголя почти легко и непринужденно. Уже через полчаса водных процедур, посвежевший Степан явился на кухню, являвшую собой законный, почти военный, полигон своей ненаглядной жены, и был закормлен своей благоверной до отвала. Выпив напоследок таблеточку «Анальгина», он горячо поцеловал свою жену и со спокойной душой отправился на работу. Опоздать майор не боялся. Понимая всю ситуацию, еще вчера его непосредственный начальник, генерал-полковник Ермолов, дал Сивушову полный «карт-бланш» на сегодняшний день, позволив явиться на место работы тогда, когда позволит состояние здоровья новоприбывшего служаки.
Город, в который прибыл со своей женой майор, мало чем отличался от сотен других советских городов. Правда, по размеру, город был довольно-таки большой, но проживало в нем пока только человек пятьсот, не более, и этот факт очень занимал Сивушова. Правда, эта загадка, если можно было так выразиться, решилась очень быстро. Оказывается, в этот населенный пункт люди начали съезжаться только около двух месяцев назад, а до этого тут хозяйничали военные: стройбаты, военные инженеры и другие строители социализма по-военному.
Майор, все еще немного страдавший от ноющей головной боли, быстрым шагом шел к своему месту службы, изредка бросая взгляды на пустые и полупустые пятиэтажки, которые, не смотря на свой «свежий» вид, все-таки наводили немного жути черными зевами своих больших окон и бесконечным молчанием пустых помещений. Сивушов буквально физически ощущал на себе взгляд этих домов. Их немой укор. Их боль от одиночества…
Мотнув головой, Степан постарался отогнать от себя эти мысли и еще больше ускорил шаг. За десять минут он достиг центра города. Огромная площадь встретила его легким скрипом каруселей, детским смехом и запахом весны. Майор невольно остановился, и с удовольствием вдохнув свежий воздух, неспешно обвел площадь взглядом. Деревья, большим живым кругом отгородили площадь от остального города и уже уверенно одевались молодыми листочками. Неподалеку от детской площадки, расположившейся на северном крае площади, стоял небольшой киоск, в котором продавали лимонад и мороженое. А все остальное пространство площади занимали аккуратно подстриженные кустарники, причудливым рисунком украшавшие центр города. Пройдя еще шагов тридцать, Сивушов остановился перед скучавшим от безделья милиционером, как бы невзначай вставшим на пути майора. Степан Никифорович быстро достал из нагрудного кармана удостоверение и продемонстрировал его слуге закона. Тот молча кивнул и отошел в сторону. Перед майором, в пяти шагах, обнаружились ступеньки, спускавшиеся вниз и исчезавшие в темноте бетонного подземелья.
— Будьте осторожны, там в некоторых местах темновато, — искренне посоветовал майору милиционер, видя нерешительность первого.
— Спасибо за совет, — кивнул майор и начал свой спуск во чрево советского секретного объекта. Через пять минут непрерывного спуска, коридор выровнялся и Сивушов еще минут пять шел по тоннелю, но теперь, слава богу, по прямой. В отличие от спуска, этот коридор был освещен отлично, что само собой разумеется. После пяти минут ходьбы, впереди показался небольшой канцелярский стол и восседавший за ним офицер, при ближайшем рассмотрении оказавшийся капитаном, усердно что-то писавшим. Оглядев приближавшегося неприязненно-подозрительным взглядом и предусмотрительно убрав руку под стол, капитан тщательно изучил документы Сивушова. Вернув удостоверение майору, офицер по спецтелефону связался со старшим и только после подтверждения личности Сивушова, позволил тому пройти дальше, минуя тяжеленную стальную дверь, красовавшуюся своей мощью за спиной у капитана. Что было за дверью, майор так и не узнал, ибо как только он перенес ногу за порог, ему тут же одели на голову мешок и вкрадчивым голосом объяснили, что таковы правила их «песочницы». Майор и не протестовал. Он был готов к чему-то такому. Проведя Сивушова по бункеру под белы ручки, его, словно барина, усадили на стул и только тогда сняли с головы мешок. Майор находился в маленьком кабинете, большую часть которого занимал о-о-огромный стол, за которым, с важностью самого Генерального Секретаря ЦК КПСС, восседал небольшой плюгавенький человек, с полностью лысой башкой и огромными окулярами очков. Позади майора, подперли стенку двое таких же майоров, непринужденно-расслабленно наблюдая за конвоируемым.
— Степан Никифорович? Я рад нашей с Вами встрече! — совершенно по-детски воскликнул лысый, и, резво соскочив со своего стула, подбежал к майору и стал трясти его руку в рукопожатии, которое, как отметил Сивушов, было довольно-таки крепким.
— Я тоже, товарищ…
— Товарищ Головачев Сергей Денисович, — улыбнулся лысый, — но вы можете звать меня просто Сергеем. Я еще слишком молод для Денисовича.
— Буду иметь в виду, — тоже улыбнулся Сивушов.
— Мне про Вас рассказывали очень удивительные вещи! — продолжил разговор Головачев, возвращаясь на свое место, — Боевой офицер, ранение, орден и три медали за боевые действия в Афганистане.