Выбор

Вечера я старалась проводить не одна. Я стала очень частой гостьей у Арнольда, а когда совесть не позволяла надоедать ему, брала Димариса с собой. Один раз я рискнула наведаться к родителям, но получила такую огромную дозу сочувствия, что придя домой, долго не могла остановить слёзы. Мама никогда не умела красиво сочувствовать. Ей казалось, что если она выложит передо мной все свои страхи и сомнения, мне от этого станет легче.

Дни шли своим чередом. Невыносимо медленно, словно черепашьим шагом. В один из этих дней ровно  в полдень у нас в центре появился весьма необычный клиент. Это был мой двоюродный брат Виктор. Он заскочил не просто повидаться и поболтать. Он был серьёзно настроен на то, чтобы стать опекуном аквариумных рыбок. Я не могла в это поверить.

- Ты действительно решил стать опекуном?

- Нет, я решил стать клоуном в цирке, но меня не взяли. С чего бы это вдруг я пришёл сюда?

- Не знаю, просто поболтать. Может, у тебя что-то случилось?

- Тогда я пришёл бы к тебе домой с бутылочкой вина.

- Учти, моя личная карточка заперта в сейфе. До возвращения Коллина.

- Лара, я никогда не приставал к тебе. Хотя очень хотелось. У тебя неприлично красивые волосы. Но ты моя сестра, и я наконец-то это понял.

- Я рада. – если честно, я была рада, что хоть кто-то обошёл вниманием мою грудь. - Так что я могу тебе предложить?

- Понятия не имею.

- Это не ответ. Ты уверен, что готов взять на себя такую ответственность?

- Ты говоришь так, словно я прошу разрешение на ребёнка.

- Рыбки – это те же дети. Только ещё более зависимы от нас.

Я уже готова была прочитать ему лекцию об ответственности и обязанностях опекуна, как вдруг заметила, что Виктор смотрит куда-то поверх меня. Взгляд его стал жёстким и сосредоточенным. Он совершенно меня не слушал, поглощённый какими-то своими мыслями.

На лице моего красивого брата играла целая гамма чувств: от щемящей душу нежности и до нескрываемой злости. Я обернулась, чтобы посмотреть на объект его неожиданных волнений.

Почему я не удивилась, увидев там Марию?

Она стояла, углубившись в видеосписок, и казалась полностью поглощённой работой. Но я заметила, как кусок магнитного пластика подрагивал в её руках. Она, несомненно, заметила бывшего мужа и изо всех сил старалась выглядеть безразличной.

Двое бывших любовников не ведут себя так, если между ними всё кончено раз и навсегда. Если в сердце осталась только пустота и привкус горечи. Между этими двоими явно осталось что-то недосказанное, недопрощённое и имеющее жгучее желание возродиться.

Как подсказывала мне интуиция, Виктору было глубоко плевать на рыбок. Я не могла не выступить в защиту своих питомцев, поэтому поспешила выставить его вон. Виктор пообещал зайти завтра. Может быть за ночь он определится, что конкретно он хотел приобрести. Но я уже не верила в эти сказки.

Вечером я снова решила заглянуть к Арнольду. На этот раз не с кислой миной, имея в душе тайное желание поплакаться на сильном мужском плече. А с конкретной целью поделиться новостью, от которой меня распирало.

- Арнольд, как ты думаешь, если люди однажды разошлись, они смогут снова быть вместе?

- Не знаю, - задумчиво сказал брат. – Если речь идёт об официальном браке, то, скорее всего, если двое решились взять на себя такой крест, то вряд ли им что-нибудь поможет. Любовь бывает разной и иногда она проходит.

- А если очевидно, что эти двое всё ещё друг другу небезразличны?

- Шанс есть всегда. Нужно просто за него бороться. Всё зависит от желания самих людей.

- Сегодня в центр приходил Виктор. Он хотел стать опекуном рыбок.

- Виктор? Он говорил, что аквариумные рыбки наводят на него тоску.

- Я уверена, что если позволю ему приобрести хотя бы одну, она уже через неделю будет плавать кверху пузом.

- Не нужно быть столь низкого мнения о брате, - укорил меня Арнольд. Иногда мне кажется, что ему нужно было стать священником. Правда, он помешан на сексе также как и я. И Виктор тоже. Это у нас семейное. Только мы с Арнольдом отличаемся постоянством.

- Ты бы видел, как он смотрел на Марию. Как на богиню и дьяволицу в одном лице.

Арнольд задумался и потёр ладонью подбородок. Это означало, что он снова углубится в свою философию.

- А Мария?

- Краснеет при одном упоминании о Викторе, и бледнеет, если речь заходит о его личной жизни.

- Понимаешь, что бы ни чувствовали эти двое по отношению друг к другу, это не столь важно как проблемы, которые заставили их развестись. Если эти проблемы ещё актуальны, то этому браку не суждено иметь продолжение.

- А ты знаешь, что заставило их развестись? – Осторожно спросила я. В нашей семье с самого детства было заведено строгое правило. То, что сказано тебе наедине, автоматически переходило в папку под грифом «совершенно секретно». И делиться этим с кем-нибудь, даже самым близким, считалось недопустимым и даже подлым.